Так как военные действия, беспрестанно изменяя относительное положение обеих сторон, затрудняли заключение перемирия, то было условлено остановить войска – сперва на 36 часов, а потом на трое суток, с тем, чтобы, в случае возобновления действий, оно было отсрочено еще на 12 часов, для предварительного извещения о том начальников войск46
. При совещании об условиях перемирия уполномоченные долго не могли согласиться между собой. Во-первых, Наполеон желал продлить его на два месяца, а союзники только на месяц; во-вторых, Наполеон не хотел очистить Бреславль; в-третьих, союзники не хотели уступить Гамбурга; а Наполеон, напротив того, желал занять все течение нижней Эльбы. Наконец, 23 мая (4 июня) было заключено перемирие до 8 (20) июля, не считая 6 дней, в продолжение которых надлежало обеим сторонам предварить взаимно одна другую о возобновлении действий. Демаркационная линия была определена следующим образом: в Силезии линия французской армии, начиная от богемской границы, пролегала через Зейферсгау и Бертельсдорф, далее по реке Боберу до Лена (Lähn), потом к Нейкирху на Кацбахе и по сей реке до устья ее при Одере; а линия союзной армии, начиная от богемской же границы, у Дитерсбаха, шла к Ландсгуту, далее по реке Боберу до Рудольштадта, потом через Болькенгайн к Стригау, по речке Стригау к Канту и через Бетлерн и Олташин до Одера. (Таким образом, между воюющими армиями было оставлено нейтральное пространство шириной от 3 до 5 миль, в которое не могли вступать ни союзники, ни французы. Бреславль, находившийся в этой нейтральной полосе, был очищен французскими войсками.) От устья Кацбаха демаркационная линия пролегала по течению Одера до саксонской границы, потом по сей границе до Эльбы и вниз по течению сей реки. На нижней Эльбе чертой раздела была определена линия, которую аванпосты воюющих армий будут занимать в полночь 27 мая (8 июня). Если в это время Гамбург будет только осажден, а еще не занят французскими войсками, то с сим городом условлено поступить так же, как с крепостями Данцигом, Модлином, Замостьем, Штетином и Кюстрином, которые положено снабжать съестными припасами каждые 5 дней; пространство на расстоянии полумили (около четырех верст) кругом каждой из обложенных крепостей было признано нейтральным; обе армии, как союзная, так и французская, долженствовали отойти, каждая за условленную для нее демаркационную линию, к 31 мая (12 июня). Отряды и партии союзной армии, находившиеся за Эльбой либо в Саксонии, должны были отступить в прусские владения, и проч47.Наполеон в продолжение переговоров оставался в Неймаркте, проводя целые дни за работой в своем кабинете, а по вечерам ездил верхом, знакомясь с окрестной страной и разговаривая с попадавшимися ему навстречу жителями о занятиях их и о предметах, относящихся к их состоянию. Все это время он был в самом веселом расположении духа и даже иногда попевал французские и итальянские песенки48
. И, действительно, он имел причину радоваться перемирию в надежде на мир, который мог освободить его от тяжких домогательств венского кабинета, и к тому же он не терял уверенности, рано или поздно, возвратить силой оружия все потерянное. Уверяют, однако же, что он при выезде из Неймаркта, как будто бы прозрев свою грозную будущность, сказал: «Если союзники не хотят искренно мира, то это перемирие может навлечь на нас большие бедствия!». Получив от Коленкура донесение об окончании переговоров, Наполеон отправился в Дрезден, где предполагал провести все время перемирия. Это путешествие совершил он не торопясь: 5 июня (н. ст.) он ночевал в Лигнице; 6 июня – в Гайнау; 7 июня – в Бунцлау; 8 июня – в Герлице; 9 июня – в Бауцене, где провел целый день, обозревая поле сражения; а 10 июня, по прибытии в Дрезден, тотчас подписал повеление воздвигнуть на Мон-Сенисе величественный памятник, долженствовавший увековечить славу народов Франции и Италии, выставивших в три месяца сильную армию. На сооружение памятника была назначена сумма в 15 миллионов франков (около 4 миллионов рублей серебром); Наполеон, заблуждаясь в видах союзников, считал войну уже оконченной!49