История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Закавказье. Том 2

Точное исполнение сословиями взаимных обязанностей относительно друг друга и в тех пределах, которые были освящены обычаем, составляло заботу каждого абхазца, и ни владелец, ни его подвластный ни в каком случае не соглашались перейти за пределы своей подчиненности или власти. Каждый из подвластных исполнял добросовестно свою обязанность относительно владельца и затем считал себя совершенно независимым от него, свободным в образе жизни, мыслях и поступках. Никакие другие обязанности не связывали его со своим господином; он не чувствовал к нему ни особой привязанности, ни особого уважения, потому что видел в князе человека, не отличающегося от него ни образом жизни, ни умом, ни, наконец, особым правом голоса в народном собрании.

Это не мешало, однако, тому же крестьянину в присутствии князя ползать перед ним, целовать полу его платья и оказывать всевозможные знаки почтения. Свобода мнения и независимости смешаны в характере абхазца с рабским унижением и почтением к старшему. Рабство до того укоренилось в стране, что оно вошло в обычай и обряды народа. Во все молитвы и религиозные обряды абхазец включает владетеля и своего помещика. Все это вызвано нуждой в покровительстве сильного.

Князь или богатый дворянин проводит жизнь в лени и бездействии. Простолюдин хотя и работает, но часто, невзирая на труды свои, остается беден, и причиной тому отношения низшего класса к высшему. Последний, пользуясь народными обычаями, грабит и разоряет своих подвластных. От таких разорений у бедного опускаются руки, он предпочитает довольствоваться малым, проводит остальное время в бездействии и лени. Эта апатия к работе и нежелание работать для другого бывает часто причиной, по которой владелец, имеющий в своем стаде до шестидесяти дойных коров и множество подвластных, покупает в Сухуме русское масло.

Не имея власти и права давать низшему сословию дворянское достоинство, владетель имел право за услуги, оказанные ему собственными крестьянами или выходцами из других племен, возводить их в достоинство своих телохранителей, носивших название ашнахмуо или шина-кма. Составляя сословие среднее между дворянами и крестьянами, шина-кма пользовались всеми правами дворян относительно земли и крестьян. Они не платили никаких податей, и вся их обязанность состояла в охранении лица и дома правителя. По народному обычаю они могли жениться на дворянках. Князья владетельного дома и другие княжеские роды такой стражи не имели, и потому все телохранители жили в селении Соук-Су – родовом имении владетеля Абхазии. В политическом строе жизни абхазцев сословие шина-кма представляло собой как бы зародыш среднего сословия, но не имело вовсе характера этого сословия в других государствах – сословия промышленного и торгового.

С понятием об анхае соединялось представление как о человеке до некоторой степени свободном, пользующемся своими личными и имущественными правами. Зависимость их, личные услуги и повинности, приносимые владельцам, были не более как добровольные подарки, которые, повторяясь в течение нескольких лет, обратились потом в обязанность. С понятием о свободном человеке соединяется право свободного переселения с одного места на другое и отсутствие прикрепления к земле – и анхае пользовались правами этими в действительности. Переселение с места на место, из одного селения в другое было до последнего времени в обычае абхазцев, и, имея вид бродяжничества, оно все-таки составляло для каждого из подвластных одно из средств заявить свой протест и избавить себя от нарушения прав и притеснений со стороны привилегированных сословий. Переселение это, известное в Абхазии под именем ассаства, «составляло один из коренных обычаев всего населения Северо-Западного Кавказа, и гостеприимство всегда считалось священной обязанностью каждого. Находил ли ассас убежище себе в каком-либо бедном семействе, или был гостем целого рода анхае, или, как это было чаще всего, делался гостем привилегированного рода – во всяком случае он вступал во все права постоянных жителей селения. Эти условия, а также легкость оставления прежнего местожительства (вследствие незначительности хозяйства, характера всех вообще построек, которые могли быть возведены в несколько дней на новом месте), возможность заранее распорядиться движимым имуществом и даже возможность сохранить за собою землю (например, в случае, если ассас имел немалочисленных родственников в оставляемом селения) – все эти условия делали ассаство незатруднительным, удобоисполнимым. Ахуйю (дельмахоре) и амацю-расгу (мойнале) также находили в переселении, в ассастве, защиту для своих прав, хотя ассаство этих сословий и было обставлено некоторыми особыми условиями. Даже ахашала, отдаваясь под покровительство других, находили защиту тех немногих прав своих, кои предоставляет им обычай».