История времен римских императоров от Августа до Константина. Том 2

Тогда как религиозные связи с традиционными римскими богами среди широких кругов населения становились слабее, набирала силу вера в предзнаменования, волшебство и чудеса. Заклинательные таблички, волшебные папирусы, литературные сведения свидетельствуют о распространении таких представлений, и не только среди низших слоев. Рука об руку с этим шло не только возрастающее влияние гадателей, толкователей снов, астрологов, но возобновилось внимание к оракулам, чудотворцам и пророкам. Александр Абонутехейский является известнейшим примером таких «пророков», пользовавшихся легковерностью масс. Этот Александр изображал из себя представителей бога Гликона, «нового Асклепия», который выступал в образе змеи. Для него были устроены оракул и мистерии, город Абонутех переименован в Ионополь, Все это не было местным явлением; в религиозно накаленной атмосфере второй половины 2 в.н.э. культ был распространен в Малой Азии, во Фракии и в Риме. Он просуществовал до 3 в.н.э., хотя Александр нашел в лице Лукиана злейшего критика.

Ювенал впечатляюще описал весь этот мир толкователей снов, предсказателей, астрологов и ясновидцев:

Вот из Армении иль Коммагенье гадатель посмотрит

В легкие теплой голубки — и милого друга сулит ей,

Смерть богача холостого и крупные деньги в наследство;

Перекопает он груди у кур и нутро собачонки,

Даже иной раз младенца — и сам же доносит на жертвы.

Большая вера халдеям: чего ни наскажет астролог —

Жены поверят, что это вещает источник Аммона,

Раз уж Дельфийский оракул умолк, а роду людскому

Лестно в грядущую тьму заглянуть, насколько возможно.

Выше всех ценится тот, кого несколько раз высылали,

Чье дружелюбие и чей гороскоп погубили недавно

Славную жизнь гражданина, внушавшего ужас Отону.

Верят искусству его, хотя б кандалами гремел он

Справа и слева, хотя б сидел он в остроге военном.

Неосужденный астролог совсем не имеет успеха:

Гений лишь тот, кто едва не погиб, попав на Циклады

В ссылку, кто, наконец, избегнул Серифа.

Спросит его о медленной смерти желтушной мамаши

И о тебе Танаквила твоя, да скоро ли сестры

Дяди помрут, да любовник ее — проживет ли он дольше,

Чем Танаквила сама; чего еще боги даруют?

Впрочем, иные не знают, чем мрачный Сатурн угрожает

Или в каком сочетании звезд благосклонна Венера,

Месяц к убытку какой, какое к прибыли время.

Не забывай избегать даже встречи с женщиной, если

Виден в руках у нее календарь, что лоснится, будто

Жирный янтарь: уж она у других не попросит совета,

Спросят ее самое; она не пойдет с своим мужем

В лагерь, домой: не пускают ее вычисленья Трасилла...

Тем, что богаты, тем авгур фригийский дает разъясненья

Или индус нанятой, что сведущ в небе и звездах,

Или этрусский старик, что молнии в Риме хоронит.

Жребий плебеек сокрыт на окраинах города, в цирке:

Женщины эти, надев золотую цепочку на шею,

Возле столбов цирковых и колонн с дельфинами гадают,

Бросить кабатчика ль, да пойти за старьевщика замуж.

(Ювенал «Сатиры», VI, 549. Перевод Д.Недовича и Ф.Петровского).