История всего: лекции о мифе

Опасность мифологического подхода к социальным процессам состоит не в том, что миф — менее точная оптика для изучения общества и государства, чем политическая наука. Наглядность, быстрая усвояемость мифологического образа, проницаемость для него всех общественных слоев, — это такой ресурс, которым политические активисты, называющие себя политтехнологами, воспользовались именно потому, что он обеспечивает возможность социального действия без какого бы то ни было обращения к политии. Миф о внеположном общественным структурам «субъекте усиления» — это альтернатива политического субъекта.

В конце 1980-х годов Глеб Павловский полагал, что альтернативой однопартийному государству могут стать миллионы субъектов самодеятельного хозяйствования, из которых сам собой вырастет сильный политический субъект. Когда выяснилось, что политическая субъектность в России зависит от «одного сильного человека», харизматически репрезентирующего политику, активисты заняли позиции на подступах к занимаемому сильным человеком месту. При этом общество, признавшее такой порядок вещей и принявшее мифологический образ за адекватное описание своего государственно-политического бытия, легко стало объектом манипуляции: отождествив харизматического лидера с «Россией», оно потом легко объявило его же «продавцом» и «предателем» России.

Несмотря на рациональное позиционирование, «субъект национального усиления» из меморандума Павловского оказывается в гораздо большей мере мифологическим персонажем, чем политическим концептом. В конце 1990-х Глеб Павловский думал, что альтернативой мощному политическому субъекту могут стать силовые ведомства, силовая бюрократия, из недр которой сам собой, по праву перехваченного у всех остальных мандата, в чудесном блеске встанет «сильная Россия». Мифологический элемент — гипостазирование страны как «надбиологического организма» — едва ли устранимая вспомогательная часть любой политической технологии, которая должна в простой и пластичной форме мобилизовать слабо рефлексирующее общество. Миф невозможен без сильного действующего сверх-лица. И «субъект национального усиления», откуда бы он ни пришел, чтобы налечь на нерасчлененное и деполитизированное общество, — это чистый продукт мифологии.

Новый Узбекистан, или что общего между Тимуром, Иоанном Безземельным и Бенджамином Франклином?

Другой пример практического применения мифологической геополитической модели на постсоветском пространстве — элементы новой политической доктрины в одной из южных стран-наследниц СССР. Основу учебника истории Узбекистана с древнейших времен до V в. нашей эры, вышедшего на русском языке в Ташкенте в 2001 году, составляют многочисленные сведения по археологии и древней истории той территории, на которой с 1991 года существует современный независимый Узбекистан. Механизм построения новой идентичности Узбекистана выглядит следующим образом:

«31 августа 1991 года Узбекистан провозгласил свою независимость. 1 сентября объявлено Днем независимости Республики Узбекистан. 18 ноября 1991 г. в республике принят закон „О Государственном Флаге“, а 2 июля 1992 г. — закон „О Государственном Гербе“. 29 декабря 1991 г. был избран первый Президент независимой Республики Узбекистан — Ислам Абдуганиевич Каримов. 8 декабря 1992 г. была принята Конституция нашего государства, а 10 декабря 1992 г. — закон „О Государственном Гимне“. Все это стало первыми шагами нашей независимой родины. Откуда же мы знаем о самой древней истории нашего края? Ведь письменности в те далекие времена еще не было. Самым распространенным источником по истории края древнего периода являются материалы, добытые при раскопках археологами. С появлением письменных источников становится намного легче восстанавливать события прошедших тысячелетий…»82^.

Итак, основная задача учебника — сделать незаметным шов в той точке, где история современного Узбекистана, отсчитываемая от нескольких конкретных дат 1991—1992 года, сшивается с тысячелетней историей территории, объявляемой историей «наших предков»:

«Сегодня это страна с 22-миллионным населением, в которой проживают люди многих национальностей. Население Узбекистана прошло долгий и славный исторический путь. Люди осваивали пустыни, строили города и сражались с многочисленными врагами, возводили прекрасные здания и раскрывали тайны звездного неба… Изучая историю нашей республики, вы убедитесь, что народы Узбекистана оказали заметное влияние на всю мировую историю и внесли много нового и самобытного в общую историю народов всей планеты. Традиции и мечты наших предков воплощаются сегодня в реальные дела»83.