История всех времен и народов через литературу

Если говорить о классовой принадлежности героев романов Агаты Кристи, то они все без исключения принадлежат к так называемому среднему классу. Перед нами пройдет целая галерея ничем не запоминающихся портретов: военные, сельские священники, люди, вернувшиеся из колоний, сельские более или менее удачливые врачи. И, конечно же, целая плеяда женщин, которые почти полностью будут зависеть от выше перечисленных мужчин и, как это утверждала сама Агата Кристи в своей знаменитой «Автобиографии», эта зависимость и будет смыслом и целью всей их жизни. Сама А. Кристи именно такой образ жизни и вела до того, как она стала всемирно известной писательницей. Этот узкий мир средней Англии был ей знаком с самого детства и ничего другого она по существу и не знала. все эти люди ведут в основном праздный образ жизни, и если у них и будет какая-то профессия, то мы ни разу не увидим их за работой. Единственная профессия, которой автор отдал предпочтение и изобразил более или менее подробно в своем творчестве – это профессия археолога. Конечно, данный факт можно расценить как простое случайное совпадение или результат личного пристрастия, но, на наш взгляд, здесь проявляется и некоторая скрытая закономерность. Ранее уже упоминалось о том, что основной принцип детектива – реконструкция прошлого по скудным следам – вообще соответствует определенному складу научного мышления, и археология в данном случае не является исключением. Но более подробно о роли застывших конструкций и формул в произведениях А. Кристи мы поговорим несколько позднее.

На рубеже шестидесятых годов круг персонажей несколько расширяется, и на страницах романов появляются новые социальные типы: постоянные посетители кафе и баров, девицы в мини юбках, возбужденные молодые люди, чем-то напоминающие наших так называемых «неформалов». Но результат при этом остается неизменным. Перед нами простая интерпретация одного и того же – все это простой маскарад. Ну и, конечно же, в любой ситуации предпочтение будет отдаваться людям старшего поколения, хранителям старых добрых английских традиций. Не случайно, что в последний период своего творчества А. Кристи отказывается от знаменитого Эркюля Пуаро и выводит некую мисс Марпл, старушку с очень острым умом и наблюдательным взглядом, этакая авторская копия, которая не просто блестяще проводит расследование самых запутанных дел, но еще и вершит свой суд над всем происходящим. Такая трансформация от потустороннего Дюпена, гения Шерлока Холмса, жизнелюба Э. Пуаро к старушке мисс Марпл кажется не случайна. Здесь косвенно выразилась сама идея затухания классического детектива. кажется, он исчерпал все свои возможности в освоении сложной запутанной действительности и превратился не столько в гениального аналитика и исследователя, сколько в старческое надоедливое брюзжание, сквозь которое, хотя и прорываются яркие и интересные догадки и озарения, но в целом здесь уже нет и не может быть какой бы то ни было перспективы.

Следующая претензия, которую предъявляют критики к творчеству А. Кристи – это отсутствие поэтических описаний и неумение создать атмосферу действия. Сама писательница признавала за собой этот грех и в порыве откровенности в своей «Автобиографии» прямо заявляла: «Если бы я могла бы писать как Элизабет Боуэн, Мериел Спак или Грем Грин, то от восторга я прыгала бы до небес, но я совершенно уверена, что это мне просто не под силу».

В одном из первых своим романов «Убийство в доме священника» (с этим романом по существу и пришел настоящий успех), Агата Кристи создает типичную обстановку, на фоне которой им будут развиваться события большинства ее произведений. Место действия – некая сказочная страна, которая закамуфлирована под Англию, а точнее, имеет декорацию доброй старой английской деревни. вслед за критиком Колином Ватсаном этой деревне дадут общее название – Мэйхем Парва. С различными вариантами перед нами предстанет однотипный пейзаж, который можно охарактеризовать следующим образом: сюда войдут помещичий дом, дом священника, а также милые жилища простых обитателей. Нищета, грязь и болезни практически исключены из этого сказочного пейзажа. как справедливо указывает английский критик Роберт Барнард, «здесь даже нет самого ощущения деревенской жизни, нет описания самобытности сельской архитектуры – бесцветность слога налицо. Эти картины сельских пейзажей полностью взаимозаменяемы, они полны общих мест и скучны… Мы оказались на ничьей земле, здесь нет живой души». Чтобы не быть голословным, приведем пример одного из таких описаний: «Вигвуд стоял вдоль единственной главной улицы. Здесь были магазинчики, маленькие дома, аккуратные и аристократичные, с побеленными ступенями лестниц и отполированными дверными кольцами. Были здесь также живописные коттеджи с цветочными клумбами. Гостиница «Бубенцы и Всякая Всячина» находилась несколько в стороне. Сельская лужайка и пруд – и над ними возвышался величественный дом, выстроенный в георгиевском стиле».