История всемирной литературы Т.6

В творчестве Гупто, как и других художников, отразился характер идейных тенденций того времени: перед писателями стояла задача помочь соотечественникам освободиться от феодальных социально-этических оков, утвердить права на земное счастье и свободу воли, отказаться от аскетизма средневековой религиозной морали, утвердить личностное начало в сознании людей. Но в то же время просветительская идеология и мораль требовали ограничения индивидуальности, предписывали представление об идеале личности, подчинившей свои помыслы и чувства общественному долгу, долгу служения нации, родине. В лучших произведениях передовых писателей человек, отключенный от жестокой и узкой кастово-корпоративной системы связей, включался в иную систему ценностных ориентации — он теперь оценивался не по касте, по сословному положению, а по гражданскому общественному статусу, т. е. по отношению к обществу, родине. Литература показывала, что человек, только обретя свободу, может вырваться из плена кастовых предрассудков и стать гражданином.

Большое значение для развития новоиндийских литератур имели английский язык и литература. Английская литература ввела индийцев в мир новых идей, познакомила их с иной формой поэзии, показала колоссальные возможности прозаических произведений. Английский язык стал для индийцев главным средством общения с культурой и литературой народов Запада, он приобщил их, как это ни покажется парадоксальным, и к духовным ценностям мусульманского Востока: большинство переводов произведений арабо-персидской литературы было осуществлено с английского; более того, народы Индии знакомились с художественной культурой друг друга в английских переводах. Английский язык, ставший средством общения между европейцами и индийцами и разными индийскими литературами, своеобразным языком интеллектуалов Индии, дал жизнь новому явлению — англоязычной индийской литературе.

Первым англоязычным поэтом Индии был Генри Дерозио. Он выступил в 1826 г. со сборником «Poems» — «Стихотворения». Поэзия Дерозио складывалась под явным воздействием европейской литературы, в ней легко угадываются образный строй, стилистические приемы и даже мотивы английской романтической лирики. Но при всем подражательном характере его поэзия запечатлела мысли и чувства индийцев того времени, она пропитана любовью к Индии, чувством высокой гражданской ответственности человека. В стихотворении, посвященном студентам Хинду колледжа, поэт говорит о той радости, которая охватывает его, когда он видит «созревание новой мысли», сулящей грядущую славу его родине. Гимном Индии можно назвать его стихотворение «Индии — моей родной стране». Поэт сравнивает Индию с гордым орлом, крылья которого «скованы цепью», пишет об ее искусстве, потерявшем былую силу и красоту. В другом стихотворении он выражает свою веру в возрождение былой славы родины («Но спящее однажды может проснуться... // Арфа моей страны, дай я ударю по твоим струнам»).

На английском языке создавал свои стихи Кашипрасад Гхош (1809—1873), ровесник Дерозио, Ронголал Бондопадхай (1827—1887), ученик Гупто, и крупнейший поэт и драматург XIX в. Майкл Модхушудон Дотто (1824—1873). Гхош рано оставил творческую деятельность, уйдя в публицистику. Гупто и Дотто, пройдя через увлечение английским языком, вернулись в стихию родного языка. Подобная эволюция была типичной для творческой интеллигенции Индии того времени.

Ронголал Бондопадхай, усвоивший уроки патриотической лирики Гупто и свободолюбивой поэзии Байрона и Шелли, создавал свои произведения на материале национальной истории. Из четырех поэм Бондопадхая лучшей считается «Сказание о Падмини» (1858), где с наибольшей силой проявились и художественное мастерство, и патриотические чувства поэта. В основу сюжета поэмы легло легендарно-историческое событие Средневековья — осада раджастанской крепости Читора делийским султаном Алауддином и подвиг супруги раджи — Падмавати, которая предпочла смерть неволе, взойдя во главе женщин Читора на костер. Современники поэта легко расшифровали подтекст поэмы, проецируя мысли, выраженные автором на современную действительность. Многие строки поэмы зажили самостоятельной жизнью, став песнями, маршами участников освободительного движения конца XIX — начала XX в.