История всемирной литературы Т.7

В целом для литературного процесса Индонезии второй половины XIX в. характерны центробежные тенденции, четко проявившиеся к концу XVIII в. Литературные надъязыки — яванский на Яве и Мадуре и классический («высокий») малайский во внешних провинциях — все определеннее уступают место творчеству на родных языках каждой народности: сунданском, мадурском, ачехском и т. д. Одновременно в портовых городах Явы и других островов продолжала бытовать и набирала силы литература на вульгарном («низком») малайском языке (койне), который в XX в. станет основой для формирования общенационального индонезийского языка. Во второй половине XIX в. на этом койне записываются в арабской графике шаиры (поэмы) о Крымской войне 1854 г., о голландской военной экспедиции в Банджермарсин (о-в Калимантан) и немало прочих манускриптов. Появляются также книги, напечатанные латинским шрифтом: переводы Библии, сборники миссионерских притч; аллегорико-назидательные поэмы «Шаир о ленивцах» (1863) Мухаммеда Хуссена, «Шаир о рыбах» (1865) Саида Ахмада, чисто дидактический «Шаир о чиновниках...» (2-е изд. — 1881) Багинды Мараджалана и др. Основной вклад в заметно активизировавшуюся после реформ 70-х годов прессу и литературу на «низком» малайском языке внесли представители голландской и китайской метисских общин. Преобладали пересказы произведений китайской и европейской литературы и их версификации. Создавались также «информационные» шаиры о текущих событиях и свершениях, например «Шаир о строительстве железной дороги» (1890) плодовитого Тан Тенгки. В 1884 г. журналист и литератор Ли Кимхок (1853—1912) в грамматике «Батавский малайский» предпринял небезуспешную попытку унификации норм «низкого» малайского языка. Ему же принадлежит немало оригинальных романов, действие которых развертывается, однако, в Китае, где сам писатель никогда не был. Освоение же прозой местной действительности начинается к середине 90-х годов.

В самой развитой и богатой среди всех традиционных литератур — яванской — усиливаются кодифицирующиеся тенденции. Так, правитель одного из «независимых» центрально-яванских княжеств и видный поэт Мангкунегоро IV (правил — 1853—1881) создает на основе театрализованных версий яванизированной «Махабхараты» поэму «Трипомо» — свод феодальных добродетелей, включающих принцип неоглядной верности воина-ксатрии сюзерену. Другая его поэма — «Ведатомо» — по сей день остается наиболее авторитетным собранием доктрин так называемого яванского мистицизма (агама джава) — эзотерического учения, вобравшего автохтонные индо-буддийские и суфийские элементы, которое наложило заметный отпечаток на мировосприятие яванцев.

Мистико-эсхатологические мотивы, а также приемы подачи материала, свойственные традиционным книгам предсказаний, характерны и для крупнейшего истинно народного по охвату социального материала и пафосу яванского поэта Р. Н. Ронгговарсито (1802—1874). Среди его многочисленных произведений выделяются критически заостренная поэма «Век безвременья» (1860) и оставшаяся незавершенной, обширная прозаическая псевдохроника «Книга раджей», объединяющая в общую картину индо-буддийские и автохтонные мифы и предания с реальными (хотя также переработанными народным сознанием) историческими событиями.

Поэт тесно сотрудничал с голландским яванистом, составителем первых школьных учебников на яванском языке Ф. Винтером и принимал участие в издававшейся им с 1855 г. яваноязычной газете «Бромортани», а его произведения были в числе первых печатных изданий второй половины XIX в. Тем не менее говорить о четких рационально-просветительских тенденциях в творчестве Ронгговарсито сложно, хотя именно он был зачинателем прозы на новояванском языке (обращение к прозе — характерная черта азиатской просветительской литературы этого периода). Индонезийские и голландские филологи объясняют консервативные черты его творчества устойчивой привязанностью яванских писателей к традиционным формам, идеям и образам, что и в дальнейшем препятствовало существенному обновлению яванской литературы по сравнению с зависимой от нее и типологически близкой сунданской.

Существенный вклад в упорядочение сунданского письма и нормализацию языка внес Раден Хаджи Мохаммад Муса (1815—1884). Писателю принадлежит значительное число дидактических вавачанов (поэм) и несколько прозаических книг. Среди них наибольший интерес представляют повести «Завещание» и «Опозорившийся послушник», в которых писатель критикует суеверия и отстаивает рационалистические принципы отношения к действительности.