История всемирной литературы в девяти томах: том седьмой

Во второй половине XIX в. западническое и славянофильское течения русской мысли продолжают развиваться, видоизменяясь и многообразно отражаясь разными своими гранями в литературе и журналистике эпохи. В 50‑е годы представители старшего поколения славянофилов — И. В. Киреевский (1806–1856), А. С. Хомяков (1804–1860), С. Т. Аксаков (1791–1859), К. С. Аксаков (1817–1860), И. С. Аксаков (1823–1886), Ю. Ф. Самарин (1819–1876) — продолжают активно участвовать в литературной жизни. В то же время на смену старшему поколению славянофилов приходит младшее, идейно и организационно связанное с «молодой редакцией» «Москвитянина», главным теоретиком которой становится Ап. Григорьев. Впоследствии, в 60‑е годы, новую фазу в развитии славянофильства образует так называемое почвенничество, программу которого развивают журналы Ф. М. и М. М. Достоевских «Время» (1861–1863) и «Эпоха» (1864–1865). Ап. Григорьев и его соратники, как и Достоевский, способствуют демократизации славянофильства. В 70–80‑е годы славянофильские идеи и настроения обретают новую питательную почву, с одной стороны, в росте сочувствия русского общества освободительному движению западных и южных славян, а с другой — в патриотических настроениях эпохи русско — турецкой войны. В эти же годы происходит разложение славянофильства, все более и более приобретающего к этому времени характер узкой догматической доктрины, сливающейся зачастую с официальной консервативной идеологией самодержавия.

Одним из вопросов, который занял центральное место в литературно — эстетической борьбе в России 50‑х годов, был вопрос о том, по какому пути следовало идти русской литературе после смерти Гоголя. Некрасов и Салтыков — Щедрин, революционно — демократическая критика (Чернышевский и Добролюбов) выдвигали в качестве основной, наиболее плодотворной линии дальнейшего развития русской литературы продолжение и развитие социально — критического, «гоголевского» направления. В противовес этому ряд влиятельных критиков, принадлежавших в прошлом к кругу Белинского, но эволюционировавших в 50‑е годы в сторону либерально — идеалистических идей, — П. В. Анненков (1813–1887), В. П. Боткин (1811–1869), а также издатель журнала «Библиотека для чтения» А. В. Дружинин (1824–1864) — утверждали идею не революционной ломки существующего, а мирного культурно — исторического прогресса, важнейшим фактором которого они считали воздействие на человека идеальной, «чистой красоты» и «чистого искусства». В духе идеала «чистого искусства» они интерпретировали творчество Пушкина, противопоставляя его социально — критическому дидактизму, который они приписывали Гоголю и «натуральной школе». Как дальнейшее развитие начала «чистого искусства» представители либерально — эстетической критики ошибочно стремились осмыслить и достижения послегоголевской русской литературы 50–60‑х годов, в частности творчество Тургенева, Гончарова, молодого Толстого (хотя при этом, благодаря незаурядному критическому таланту Анненкова, Боткина, Дружинина, им нередко удавалось тонко уловить отдельные черты новаторства русской реалистической прозы и поэзии 50–60‑х годов). Все же, определяя «пушкинское направление» в литературе как противоположное «гоголевскому», игнорируя объективную преемственную связь Пушкина и Гоголя, на практике эстетическая программа деятелей либеральной критики приобретала характер призыва уйти из бесформенного, грубого и хаотического мира общественной борьбы и противоречий и вступить в гармонический мир природы, личной жизни и отзвуков исторического прошлого (в том числе «вечных» идеалов античной красоты и античного искусства). Все это побуждало Чернышевского, Добролюбова и других деятелей революционной разночинно — демократической литературы и критики этого времени резко полемизировать с либеральной эстетической критикой.