История всемирной литературы в девяти томах: том третий

С середины XV в. немецкий гуманизм быстро крепнет и развивается, приобщаясь к античному наследию, используя итальянский опыт и в трудной внутренней борьбе преодолевая средневековые бюргерские традиции. Ростки немецкого гуманизма возникли на исходе XIV в. в Праге, которая в царствование Карла IV (1346–1378) стала резиденцией императора. Именно там появились самые ранние образцы нововерхненемецкого книжного языка (канцлер Иоганн из Неймаркта) и такой выдающийся памятник немецкой предренессансной прозы, как «Богемский пахарь» (ок. 1400) городского писаря Иоганна из Зааца (ок. 1350 — ок. 1414). Это диалог между человеком и смертью, навеянный «плясками смерти», получившими широкое распространение в XV–XVI вв. В книге, еще связанной со средневековыми представлениями, уже звучат новые, гуманистические мотивы. Пахарь проклинает смерть, которая похитила его любимую жену. Смерть говорит в свою защиту, что она возвращает людей к естественному равенству и, отметая отжившее, создает условия для грядущей жизни. Автор принимает некоторые доводы смерти, но ее мизантропизм отвергает. Он противопоставляет ему жизнелюбие богемского пахаря, который, не отрицая того, что мир переполнен коварством и прочими пороками, все же полагает, что без «радости, любви, веселья и развлечений» не может быть на земле ничего достойного. Что же касается человека, то только он, по словам пахаря, обладает «благородным сокровищем разума, только у него такое прекрасное тело, создать которое под силу одному богу, и в этом теле заключена бездна премудрости, все искусства и все науки». Наряду с Библией, Иоганн из Зааца обращается к Платону, Пифагору и другим античным философам, ища у них подтверждения своим мыслям.

Решающую роль в развитии немецкого гуманизма сыграли южнонемецкие города (Аугсбург, Нюрнберг и др.), достигшие во второй половине XV в. большого экономического и культурного подъема. Здесь печатались произведения античных авторов, сюда раньше всего проникали веяния итальянского Ренессанса. Пионеры немецкого гуманизма учились у своих итальянских предшественников, а кое-кто из них (например, филологи Петер Лудер и Самуэль Карох) побывал в университетах Италии. Большое внимание уделяли они университетскому образованию, стремясь освободить его от влияния церкви и превратить в оплот гуманистической культуры. Содействовали культурному обновлению страны также возникавшие в разных частях Германии ученые общества.

Одним из первых огромное значение итальянского гуманизма оценил каноник Феликс Хеммерлин (1388 — ок. 1460), уроженец Цюриха, обличитель пороков католического духовенства, подвергавшийся гонениям за свой дерзкий антиклерикализм. Подобно итальянским гуманистам, источник духовного совершенства он видел в классической древности.

Различные произведения античной и итальянской ренессансной литературы (Плавт, Теренций, Апулей, Петрарка, Боккаччо, Поджо, Эней Сильвио Пикколомини) переводили на немецкий язык во второй половине XV в. Альбрехт фон Эйб (1420–1475), Никлас фон Виле (умер в 1478 или 1479 г.) и др. Переводы расширяли кругозор читателя, давали ему возможность познакомиться с творениями, популярными в эпоху Возрождения, в частности с переводом (1472) «Декамерона» Боккаччо. Большой успех выпал на долю «Басен Эзопа», переведенных на немецкий язык (1476 или 1477) ульмским врачом Генрихом Штейнхёвелем (1412–1483).

С годами, однако, гуманисты почти перестали писать по-немецки, предпочтя родному языку язык классического Рима. Замена немецкого языка латинским означала стремление передовых людей, озабоченных судьбами отчизны, хотя бы в языковой сфере подняться над феодальным партикуляризмом Германии, одним из выражений которого явилось отсутствие единого литературного языка при множестве диалектов. Гуманисты старшего поколения не думали прямо воздействовать на широкие круги; они обращались к просвещенному меньшинству, видя в нем оплот новой культуры, шедшей на смену средневековому «варварству». Лишь позднее, в связи с резким подъемом освободительного движения, немецкий гуманизм делает попытку выйти на широкую общественную арену. На более раннем этапе он борется преимущественно со схоластикой, стремясь освободить познание от догматических пут.

Устои схоластики расшатывал, например, выдающийся ученый и мыслитель Николай Кузанский (1401 — ок. 1464), который изучал математику и естественные науки и в опыте видел основу всякого знания. Предвосхищая Коперника, он утверждал, что Земля вращается и не является центром Вселенной. Будучи кардиналом римско-католической церкви, Николай Кузанский и в богословских сочинениях далеко выходил за пределы церковной догматики, выдвигая, например, идею всеобщей рациональной религии, которая бы объединяла христиан, мусульман и иудеев. Одно время он ратовал за церковную реформу, долженствовавшую умалить власть папы, а также отстаивал государственное единство Германии.