История Второй мировой войны. Блицкриг

Для продолжения войны Вейган должен был принять несколько срочных решений; одно из них касалось Парижа. Не ожидая переговоров с Черчиллем, он объявил Париж открытым городом. Ни линия старых фортов, ни сам город не должны были обороняться. Все мосты должны были остаться невредимыми, а французские войска – отведены, минуя столицу. Но следовало подумать еще и о другом. Под натиском немецких войск французы отступали с такой быстротой, что не могло быть и речи об организованном отходе армии с рубежа на рубеж. Во многих местах оборонительные рубежи были уже прорваны, и теперь не оставалось никакой надежды снова создать сплошной фронт. 12 июня Вейган констатировал, что «французский фронт трещит по всем швам и битва за Францию проиграна». Трем группам армий были даны направления, по которым они, по возможности не распыляя силы, должны были отводить свои войска на линию Кан, Тур, Средняя Луара, Дижон. 2-й группе армий, оборонявшейся на правом крыле, было дано указание сделать все приготовления, чтобы своевременно принять участие в отходе, то есть оставить линию Мажино и Рейнский фронт.

Как и ожидал Вейган, французская оборона рушилась все больше. Утром 14 июня немецкие войска вступили в Париж. К этому времени немецкие армии переправились в нескольких местах через Сену, в том числе и в непосредственной близости от западной части Парижа. Восточнее французской столицы река Марна вверх по течению до Шалона уже несколько дней находилась в руках немецких войск. Танковая группа Клейста, продвигавшаяся западнее Реймса, вырвалась далеко вперед и достигла Сены северо-западнее Труа; Гудериан со своими танковыми соединениями находился приблизительно на той же широте в 60 км юго-восточнее Шалона-на-Марне, близ Витри-ле-Франсуа, в то время как левый фланг его танковой группы, продвигавшийся вдоль западного края возвышенности Аргонн, должен был еще отражать контратаки французов с фланга.

В ходе преследования немецкие армии выполняли очень широкие задачи. Группа армии «Б» должна была отбросить противника, отступающего по обе стороны Парижа, через реку Луара на юг и частью сил продвигаться на полуостров Котантен и в Бретань до Бреста. В центре танковая группа Клейста наступала на Лион. Оттуда подвижные соединения должны были продвигаться вниз по долине реки Рона и, выйдя в район между рекой Изер и Женевским озером, повернуть на восток, чтобы облегчить итальянцам наступление через Альпы. Гудериан совместно с 12-й и 16-й армиями предпринял обходной маневр в восточном направлении с целью обойти с тыла и уничтожить французские армии, которые еще стояли у Рейна на линии Мажино.

Выполняя эти задачи, немецкие армии к 17 июня достигли Луары в районе Труа и уже переправились через нее у Орлеана. Танки стояли под Дижоном и у французско-швейцарской границы в районе Понтарлье и Бельфора. Намечался широкий заход влево с расчетом создать угрозу с фланга и тыла французским силам, расположенным к востоку от линии швейцарская граница, Верден. Тем временем 1-я немецкая армия вклинилась в линию Мажино между Сент-Авольдом и Саарбрюккеном, а 7-я армия форсировала Рейн в его верхнем течении и начала продвигаться в направлении на Кольмар. В этой обстановке французское правительство решило 17 июня через посредство Испании просить Германию о перемирии.

Этому решению предшествовала длительная ожесточенная борьба. Вейган уже с начала месяца был убежден, что другого выхода не будет и придется рано или поздно принять подобное решение, чтобы положить конец ставшей бесполезной войне и сохранить Францию от дальнейших разрушений и потерь. К катастрофе на фронте прибавились бедствия сотен тысяч людей, которые, пешком или используя все средства передвижения, бежали из районов боев, заполнили всю Южную Францию и еще больше увеличили хаос в тылу отступавших французских войск. Премьер-министр Рейно видел страдания своего народа. Но он находился, с одной стороны, под давлением военных советников и частично своего кабинета, а с другой стороны, ежедневно получал множество телеграмм от Черчилля, и потому его раздирали внутренние сомнения. Перед ним стоял самый главный политический вопрос: не должна ли Франция порвать свою связь с Англией и имеет ли она на это моральное право? Он обратился также к президенту Соединенных Штатов, чтобы получить от него помощь и одновременно найти аргументы против защитников перемирия. Рузвельт, несмотря на то, что и Черчилль включился в этот политический разговор и изложил президенту всю необходимость помочь Франции, не обещал ничего положительного. Он был связан в своих действиях конгрессом, а конгресс относился к интервенции отрицательно.