История западной философии. Часть I. Античность. Средневековье. Возрождение

Впрочем, рассуждения Филона о сотворении мира и Логосе основываются не только на философии, но и на Библии. Бог творит мир из небытия силой Своего Слова — Логоса. Логос — это сам божественный разум и одновременно Его производящая энергия. Будучи во всем подобен Богу и разделяя с Ним основной божественный атрибут — силу творчества, Логос представляется как бы «вторым богом», на самом же деле он только «образ» Бога. Этот «образ» уникален, как и сам Бог. Логос-Разум божественный, космический и человеческий — это разные модификации одного и того же Логоса, связующего все бытие одной неразрывной цепью. Логическое единообразие бытия служит гарантией возможности познавательного восхождения от творения к Творцу: красота и разумность мирового порядка, единство мира должны возбуждать идею о едином Творце этой красоты и порядка. Целью человеческого познания является в конечном счете мистическое созерцание божественного Логоса, описываемое Филоном в духе апофатического богословия: «Там он созерцает образцы и идеи, превосходную красоту того, что он видел здесь чувственным, и объятый трезвым опьянением, словно вдохновением корибанты, но исполнившись иного желания и вожделения лучшего и достигнув благодаря этому высот свода умопостигаемого, он как бы попадает к самому великому царю. Лучи невыносимого для зрения насыщенного света, чистые и беспримесные, изливаются, как поток, так что око рассудка слепнет от их блеска»[104].

Согласно Филону, Библия и греческая философия не противоречат друг другу, и именно потому, что как та, так и другая порождены Логосом: первая — божественным Логосом, открывшим себя пророкам непосредственно; вторая — Логосом, отраженным в человеческом разуме и мире. Мудрость Моисея, Пифагора и Платона имеет один и тот же источник. Из того же источника черпают свои разнообразные представления о божественном все народы. Неадекватность этих представлений обусловлена только не полной проявленностью в их сознании силы Логоса. Осмысление «естественного» Логоса неизбежно приводит к библейскому монотеизму. Однако Пифагор и Платон, по мнению Филона, ближе других подошли к монотеизму благодаря не только «логической» одаренности и проницательности, но и прямому заимствованию из Библии.

Некоторые характеристики Логоса Филон берет из Священного Писания. Филон называет Логос первородным сыном Бога Отца, «человеком Бога», «небесным Адамом», «небесной манной», «архангелом» и т. п., подчеркивая его функцию посредника между Богом и миром, Богом и человеком. Метафоры и аллегории Филона навеяны здесь некоторыми стихами Псалмов и, возможно, пророческими книгами Библии. Пророк Исаия называет Сына человеческого ходатаем перед Богом за людей. Подобную же функцию приписывает Филон Логосу. Логос является посредником между Богом и миром. Если бы его не было, было бы невозможно никакое общение Бога и мира, Бога и человека. Посредством Логоса Бог творит мир и совершает Свой Промысл в мире, посредством Логоса человек может иметь некоторое знание о Боге.

Материальный мир есть «видимый Логос», ведь Логос связывает воедино все части мира, дает им движение и порядок. Мир есть видимая оболочка Логоса, он есть храм Божий, а Логос — первосвященник. Без Логоса, без невещественных идей-сил, связывающих мир и наполняющих его собою, мир обращается в ничто — в пустой хаос, в «безвидную» и «бескачественную» материю.

Учение о Логосе дало Филону основу для достаточно свободной аллегорической и философской экзегезы Писания. Поскольку Бог трансцендентен и непознаваем, то открыться нам Он может только посредством Логоса. Логос же познаваем силою человеческого разума. Следовательно, с одной стороны, откровение Бога, проходя, так сказать, через «фильтр» Логоса, приобретает философскую составляющую, а с другой стороны, занимаясь философией, человек познаёт Логос и поэтому в конце концов фактически устремляется к Богу.

Различные трактаты Филона показывают, что сложные места Библии нужно понимать именно с этой философской точки зрения и толковать их поэтому нужно аллегорически. В библейском повествовании о скитаниях Израиля в поисках Земли обетованной он видит иносказание о странничестве человека в этой земной жизни. Исход евреев из египетского рабства Филон толковал как освобождение души от рабства тела. Библейский рассказ о том, что после грехопадения Адам и Ева надели на себя «одежды кожаные», т. е. земные тела, Филон трактует в пифагорейском и платоновском смысле как ниспадение души в тело как в свою «темницу». При толковании учения о сотворении мира, как оно описано в самом начале Библии, Филон также прибегает иногда к платоновским положениям. Встречаются у Филона и скептические заимствования: в трактате «Об опьянении» Филон толкует опьянение Ноя как невозможность познания истины, в доказательство чему приводит почти все скептические тропы Энесидема.