История запорожских казаков. Военные походы запорожцев. 1686–1734. Том 3

После всего этого запорожцам ничего другого не оставалось ответить гетману, кроме того, что перечить воле государей они не смеют[77], и тогда гетман Мазепа поспешил известить о том царей через особо посланное (июня 23-го дня) письмо в Москву. В своем письме Мазепа писал, что кошевой атаман Григорий Сагайдачный с покорностью явился на остров Кодак и взял оттуда новые пушки, присланные из Москвы взамен старых для запорожского войска. Князю Василию Голицыну гетман Мазепа сообщил, независимо от письма к царям, «о несопротивлении запорожцев царской воле касательно построения крепости на реке Самаре»[78].

Затаив в себе на время чувство недовольства за построение русских крепостей на реке Самаре, запорожские казаки перенесли свое внимание на ближайших своих соседей, турок и татар. Весной 1688 года куренные атаманы Кузьма Порывай да Иван Шумейко с 15 товарищами отправились для воинского промысла из Сечи к устью Днепра. Выйдя к морю и миновав турецкие городки, Порывай и Шумейко заняли там наблюдательный пост и оставались в таком положении до Петрова дня. Накануне самого Петрова дня они узнали, что к ним ехали еще три конных казака с шестью конями. Но об этом проведал кызыкерменский бей и послал за ними «для взятия языка» на двух лодках турок, 35 человек. Посланные турки, отошед от Кызыкерменя на 3 дня пути, остановились в урочище Кардаш-Урман и пробыли там 17 дней; на 18-й день наехали к ним на стан три конных запорожских казака, и турки немедленно обступили их кругом. Но так как в том месте было болото, то турки могли схватить только одного казака с шестью конями, а другие два ушли в болото и «оттопились» от своих преследователей. Захваченного в плен казака турки послали в город Кызыкермень лодкой, а взятые при нем шесть голов коней отправили туда же полем с двумя турками, между коими был Ахмет Рамазанов из Кемлова. Но когда турки, шедшие полем, отошли всего лишь на три часа пути от урочища Кардаш-Урма, то на них наскочили казаки, стоявшие при устье Днепра, отбили всех коней у них, захватили в полон турчина Ахмета Рамазанова и с этой добычей поспешили в Сечь[79].

В Сечи бывший на ту пору кошевой атаман Филон Лихопой дал Кузьме Порываю и Ивану Шумейку свой лист и отпустил их с четырьмя товарищами к гетману Мазепе, выехавшему в то время на реку Самару в виду постройки на ней московского городка. Кошевой просил гетмана наградить посланных казаков «за их верные труды» и отправить к великим государям в Москву. Мазепа, приняв июля 20-го дня Кузьму Порывая и Ивана Шумейка и расспросив их обо всем случившемся с ними на устье Днепра, отпустил их в числе семи человек[80], после совета с воеводой Неплюевым, в Москву.

Кузьма Порывай и Иван Шумейко прибыли в Москву августа 10-го дня, были у царской руки и, рассказав там о бывшем деле на устье Днепра, прибавили к тому несколько вестей о крымском хане, польском короле, запорожском войске и о действии русских строителей крепости на реке Самаре. Крымский хан, по их словам, находился в Крыму; польский король стоял на Глиняном поле; запорожские казаки – в розмирье с турками, а русские люди – при постройке крепости на Самаре-реке: «Как были они на Самаре-реке, то при них городовой стены сделано было в вышину человека в два. А что город тут построен, то им от того утеснения никакого в том нет и о том (они) благодарят Господа Бога».

В Москве пожелали отобрать сведения и у самого турчина Ахмета Рамазанова. К сказанному казаками Ахмет Рамазанов прибавил вести о калга-султане, который, по его словам, воротившись из Венгрии, стоял за Бугом над Делигулом, выше Кочубеева (теперь Одессы), с сорока или тридцатью тысячами человек орды татар калга-султан имел приказ от хана оберегать Крым и турские на Днепре городки от христианских войск. Самому хану от турского султана было извещено, чтобы он не надеялся на помощь от него и самолично защищал Крым от врагов. Турецкий султан с визирем живет в Царьграде, а султанские войска с сераскер-пашой стоят в Бабе. В городе Кызыкермене находится не больше 1000 человек «всяких чинов людей», остальные, вследствие голода, разбежались еще в прошлом году, и хотя в Кызыкермень прислано из Царьграда 20 с хлебом стругов, но того хлеба не станет и на полмесяца жителям городка. Об Ураз-мурзе и его белогородской орде слышно то, что с ним польские сенаторы чинят договор, чтобы сделать размен пленных с той и другой стороны. А с запорожцами у турок никаких пересылок нет[81].

Не успели Кузьма Порывай и Иван Шумейко отъехать из Москвы, как тут же явились новые от запорожского войска посланцы, куренные атаманы Иван Лотва и Макар Донской с товарищами.