История зарубежной литературы XVII―XVIII вв.

Исторический Марко Кралевич[120] никак не соответствует этому идеальному образу благородного, мудрого и храброго героя, которого рисуют нам эпические повествования сербов. Да и не в этом суть дела. Важны в данном случае те моральные и политические идеи и представления, которые народ вложил в опоэтизированный им образ Марко Кралевича.

Распри и усобицы князей, облегчившие туркам победу над славянами, населявшими Балканский полуостров, сурово осуждаются народными певцами:

Из-за царства ссорятся родные,
Загубить друг друга умышляют,
Извести ножами золотыми:
Не решат, кому сидеть на царстве.

Марко Кралевич, призванный рассудить князей, отверг несправедливые притязания даже своего родного отца, не побоялся сказать правду, действуя по законам и обычаям старины, и на его сторону встал бог, защитивший его от гнева и проклятий отца.

Марко Кралевич — защитник всех обиженных и обездоленных. Повстречалась ему однажды девица на Косовом поле. Всем взяла она — и красотой, и поступью, и ростом, и княжеской гордой осанкой, но в косе девической не по возрасту пробилась ранняя седина. Спрашивает Марко Кралевич, отчего поседела девушка, и та ему поведала печальную правду о жизни ее односельчан. Злой арап (очевидно, наместник турецкого султана) берет большую дань с народа и каждую ночь велит приводить к себе в шатер девиц:

Что ни ночь, то новая девица;
Он ее в шатре своем целует;
У прислуги — черного арапа —
Что ни ночь — по молодице новой.

Возмутился Марко Кралевич, гневом возгорелся, и, как ни уговаривала его девица, что не снести ему головы, что вокруг шатра арапа на кольях много уже голов юнацких, — пошел юный герой на врагов, нечистых басурманов. Прекрасен в гневе своем удалый Марко Кралевич, прекрасен его верный конь Шарац:

Дивный молодец вдоль поля едет,
На коне лихом он серой масти,
Конь под ним сердито выступает:
Из-под ног летят на землю искры,
Из ноздрей огонь и пламя пышет.

Убил Марко Кралевич злого арапа, посек его слуг, разметал шатры и палатки, а головы юнацкие осторожно снял с кольев и похоронил. Народ славит имя своего избавителя, благородного витязя Марко:

Долголетья, господи, дай Марко!
Он избавил земли от напасти,
От кромешников лихих и лютых.

С теплотой и лаской относится Марко Кралевич к простому люду, к неимущим беднякам, всегда готов помочь им и добрым словом, и молодецкой удалью своей, и дукатами из своего широкого кармана. Зовет его однажды в гости к себе Бег Костадин, чтобы пиром его почествовать, радушье и гостеприимство двора своего показать, но не пошел к нему Марко Кралевич, видел он, как гнал со своего двора надменный Бег Костадин бедных сироток, как потчевал лишь богатых и именитых. И еще потому не пошел Марко Кралевич в гости к Бегу Костадину, что тот отца и матерь своих позабыл, к себе на трапезу их не приглашает, первую чашу им не подает.

Заболел как-то Марко Кралевич, расхворался посреди дороги, и некому ему воды принести, некому его буйную голову от палящего зноя прикрыть, тенью-прохладой успокоить. Но откуда ни возьмись — сокол ясный, сокол сизокрылый. Он несет в клюве своем студеной воды Марко Кралевичу, он крылами своими тень-прохладу наводит на опаленную голову витязя. И поразился Марко: за какое такое добро, за какую службу угождает ему теперь сокол перелетный:

Аль забыл ты, королевич Марко,
Как мы были на Косовом поле
И терпели всякие напасти;
Изловили меня злые турки,
Ятаганом крылья мне обсекли;
Ты схватил меня, кралевич Марко,
И на елку посадил зелену,
Чтоб меня не растоптали кони;
Дал мне мяса, чтобы я наелся,
Дал мне крови, чтобы я напился;
Вот какое ты добро мне сделал,
Вот какую сослужил мне службу.

Перед нами благородная мораль народа: гуманное чувство к обиженным и обездоленным, почитание старших и родителей своих, уважение к той высокой человечности, которая побуждает идти на помощь даже бессловесным тварям. Славянские народы всегда отличались высокой гуманностью. Торг рабами в Дубровнике, например, строжайше наказывался (постановление сената 1466 г.).