История зарубежной литературы XVII―XVIII вв.

Бенджамин Франклин (1706―1790) принадлежал к плеяде блестящих и универсальных умов XVIII века. Сын ремесленника, он сам начал свою замечательную и разностороннюю деятельность с типографского наборщика. Общественная мысль Америки в XVIII столетии формировалась под воздействием этого могучего ума, гениального самоучки.

В течение 25 лет Франклин издавал знаменитый календарь «Альманах простака Ричарда», который в Америке выполнял роль своеобразной энциклопедии, собрания научных сведений и в то же время остроумных житейских наставлений. Он печатал газету, организовал в Филадельфии публичную библиотеку, больницу, писал философские сочинения. Франклин вместе с тем был крупным ученым, изобретателем громоотвода. Свою жизнь он описал в «Автобиографии» (вышла посмертно в 1791 г.). Наконец, он — политический деятель, выполнявший ответственные дипломатические миссии в Европе.

Его «Поучения простака Ричарда» обошли Европу. Многие европейские университеты даровали ему звание почетного доктора.[165]

Наконец, Томас Пейн (1737―1809) — талантливый, бескорыстный революционер, проживший полную бурь и смятений жизнь.[166] Сын ремесленника, бедняка, он с 13 лет вместе с отцом изготовлял корсеты. С 18 лет бедствовал в поисках самостоятельного заработка, был матросом, учителем, сборщиком налогов, ненавидел тиранию, богачей и неутомимо работал над самообразованием (школу ему пришлось оставить в 13-летнем возрасте). В 1774 г. познакомился с Франклином и с его рекомендательным письмом уехал в Америку. Через 14 месяцев, едва освоившись с положением в этой стране, но чутко уловив революционный накал народа, он опубликовал памфлет «Здравый смысл». 10 января 1776 г. памфлет стал сенсацией дня. Это был набатный колокол, созвавший американцев на войну за независимость, на революцию. 47 страниц памфлета читались и перечитывались. Будоражили, пугали осторожных и робких. Воспламеняли смелых, звали на бой, наполняли сердца ненавистью к тирании Англии и священным энтузиазмом революции.

Памфлет осмеял «здравый смысл» осторожных (Англия-де всесильна, тягаться с ней — безумие, отторжение от Англии приведет к великим бедствиям, к вторжению в страну грабительских войск других европейских стран, Англия как никак мать родная, предки — там, в земле английской, Англия — родина свободы, ее история — история предков и т. д.).

И Томас Пейн с неотразимой убежденностью, резко и бескомпромиссно отметал все эти уловки робких консервативных умов, доказывая простую и желанную для колонистов истину, что отторжение от Англии — благо, а узы с ней — зло.

«Монархия и престолонаследие покрыли кровью и пеплом… весь мир», — гремел Томас Пейн. Вильгельм-завоеватель — «крайне мерзкий и низкий пращур»… «французский ублюдок, высадившийся во главе вооруженных бандитов и воцарившийся в Англии». «Царские дворцы построены на руинах райских кущ», основатель любой королевской династии «нисколько не лучше главаря разбойничьей шайки, чье дикое поведение и превосходство в коварстве принесли ему звание первого среди грабителей».

«О! Вы, которые любите человечество! Вы, кто отваживается противостоять не только тирании, но и тирану, выйдите вперед! Каждый клочок Старого Света подавлен угнетением. Свободу преследуют по всему свету. Азия и Африка давно изгнали ее. Европа считает ее чужестранкой. Англия же потребовала ее высылки. О, примите беглянку и загодя заготовьте впрок приют для всего человечества».

Томас Пейн в годы французской буржуазной революции будет сражаться в Париже на стороне повстанцев. Его перу принадлежит книга «Век разума» — выдающееся произведение американской просветительской мысли XVIII в.

Американское Просвещение не выдвинуло авторов такого масштаба, каким отличались просветители Англии, Франции, Германии. Мы не найдем в сочинениях Франклина, Джефферсона, Томаса Пейна и других блеска и остроумия Вольтера, глубины мысли Локка, красноречия и страстности Жан-Жака Руссо, поэтического воображения Мильтона. Это были больше практики, чем мыслители и, конечно, менее всего художники. Они освоили идеи европейского Просвещения и пытались с учетом возможностей применить их к своей стране. Томас Пейн, самый смелый и самый радикальный из них, опубликовал свою книгу «Век разума», часть которой он написал в парижской тюрьме. В ней он в выражениях самых резких осудил христианство. Джефферсон же, который в частных письмах высказывал, в сущности, такие же мысли о религии, страшно боялся их публикаций. Известную робость проявлял и Франклин. Одно из писем, в котором он сообщал о своих взглядах на религию, заканчивалось припиской: «Полагаю, Вы не отдадите меня на суд критике и порицанию, опубликовав хотя бы часть моего к вам письма». Надо сказать, что ничего особо опасного для христианства письмо Франклина не содержало («Я верю в единого бога — творца вселенной, в то, что он правит ею с помощью провидения» и пр.). В письме выражены идеи достаточно умеренного деизма.