История зарубежной журналистики (1945—2008)

Сесиль Кинг, самый могущественный магнат прессы Англии, «самой большой издательской фирмы свободного мира», хотя и контролирует на одну треть больше, чем Шпрингер, сам владеет, однако, всего 4% акций своего концерна. Кинг имеет «сердце для затравленных и любит обнаруживать несправедливость». Хорошо хоть так. Но он также скупил массу газет. И так как Англия является все еще демократией, по этому вопросу была создана королевская комиссия. Ее постановления оставляют на законе осадок, экстракт которого недавно был опубликован в «Ди Вельт» в такой форме: «Парламент связывает захват ежедневной и воскресной газет другим издательством с постановлением министерства торговли, если объединения руководят изданиями с общим тиражом больше чем 3 млн. экземпляров. При этих обстоятельствах министерство должно передавать дело на рассмотрение Антимонопольной комиссии. Тем не менее исключения из этого правила допустимы только в том случае, если захваченная газета была убыточной и издательство или само не может больше оставаться собственником, или ему требуется немедленная помощь».

Так данное постановление выглядит в напечатанном виде. Однако при захвате ежедневной, воскресной или местной газеты другим изданием разрешение министерства торговли требуется в том случае, если покупатель имеет уже общий тираж одной газеты или в сумме всех газет объединения 500 000 экземпляров. Откуда корреспондент «Ди Вельт» взял цифру 3 млн., я никак не смог выяснить. Она ложна.

Законодатель Англии считает несовместимым с основным правом свободы слова, если большие газетные издательства скупают новые маленькие газетенки. Поэтому Антимонопольная комиссия обязана рассматривать каждое заявление и определять, оказывается запланированное слияние в «противоречии с общественными интересами» или нет. В принципе, министерство торговли может отказать в разрешении, даже если захвачиваемая ежедневная или воскресная газета стоит перед разорением или ее тираж меньше 25 000 экземпляров. Как обстоит дело с похожим регулированием в Федеративной республике?

Народное мнение, говорит «Ди Вельт», не выступает против Сесиля Кинга. Ай-ай, народного мнения также нет. Разве общественному мнению не все равно, от кого он получает по почте развлечения: от Кинга или Шпрингера? Но «Ди Вельт» использует эту удобную основу для создания популярности Кинга среди народа: все его операции совершались бы тогда в светлом свете общественности, а отчет о состоянии дел Кинга явился бы «образцом ясности». Как если бы немецкие издательства также должны были опубликовывать отчеты о состоянии дел, добиться наряду с другими достойными уважения качествами еще и «образца в ясности»? Додумайся до этого, и ты — верный господин страны!

«Я не нахожу ничего плохого во власти, — говорит Сесиль Кинг, — до тех пор пока я являюсь тем, кто ею обладает». Истинно британское преувеличение. Он ее тоже не имеет, приятный мужчина, он владеет достойной уважения, но контролируемой и ограниченной частью власти. Четыре английских группы владеют 66% ежедневных и воскресных изданий. Кинг, четырехпроцентный, владеет (на всякий случай указываю на кухонный характер подсчетов) 2% английских дневных и воскресных изданий — его континентальный конкурент Шпрингер подобен мамонту и, напротив, держит в руках 40: 90% всех воскресных изданий, 81,5% одиннадцати надрегиональных ежедневных газет.

Также Сесиль Хармсворс Кинг, племянник не сильно любимого в Германии лорда Нортклиффа, обладает качеством, которым не стоит пренебрегать и которое, к сожалению, было потеряно другим крупным газетным магнатом на пике успеха: не политика стала его страстью, а газетное дело, так говорит «Ди Вельт». Это дополнительное замечание справедливо и для Шпрингера: «Если политика и издание попадают в конфликт интересов, Кинг сосредотачивается на интересах издания». Здесь оба издателя оказываются в согласии.

Официальный представитель правительства господин фон Хазе полагал, что должен обязательно встретить тонкое различие между «моральным» и «неполитическим» издателем в его деловой хватке. Разве не знал господин фон Хазе, что «моральный» издатель, если он является, кроме того, еще самым оперативным, будет гораздо опаснее, чем бизнесмен? Федеральное правительство, можно заключить из слов господина фон Хазе, не будет делать ничего ни сейчас, ни в ближайшее время и так вести политику, чтобы не наступить на ботинок Шпрингера.

Остается надеяться, что мы прочитаем в «Ди Вельт» еще одно сообщение, на этот раз о концентрации прессы в США. Там существует лидирующая группа из десяти концернов, четыре самых крупных из которых удерживают от 4,1 до 6,4% рынка.

Доля рынка выше 4% уже рискованна. Объединение пивоварни в Милуоки с другой пивоварней было запрещено, потому что обе фирмы вместе заняли бы долю рынка 4,49%. Позвольте Шпрингеру, если он захочет, покупать лес, бумажные мельницы, все химические фабрики, но мешайте ему продолжать захватывать все новые доли любых ежедневных, воскресных или еженедельных газет! <...>

Журнал «Шпигель», 1966