Читаем История зеркала полностью

Начиная с 1700 г. различные технические новшества, вводившиеся в Сен-Гобене, давали значительные преимущества французским зеркалам перед зеркалами венецианскими; главное преимущество заключалось в том, что можно было делать зеркала больших размеров, более 70 дюймов (таков был максимум, которого позволяла достичь техника выдувания). Цены стали падать: зеркала размером в полтора метра на метр, стоившие в Венеции до 2000 ливров, в Париже продавались вчетверо дешевле, правда, по чистоте итальянские зеркала все еще превосходили зеркала французские. Делаэ, французский посланник в Венеции, в 1697 г. отмечал, что мастера из Мурано отказались от изготовления крупных зеркал по причине отсутствия работников, способных выдувать такие стекла.

В 1682 г. Королевская мануфактура предлагала два тарифа: первый был предназначен для обслуживания королевских, княжеских и герцогских домов, т. е. наилучших клиентов, второй — для частных лиц. Эти тарифы представляли собой классификацию зеркал на разряды в зависимости от величины и предусматривали различные скидки. Зеркала подразделялись на три категории, и цены на них напрямую зависели от размеров. Зеркала размером от 40 дюймов в высоту (около 1 м 20 см) производили в основном в Турлавиле старым методом выдувания или для их изготовления использовали крупные осколки больших зеркал. Зеркала размером более 80 дюймов всегда изготавливались с применением технологии литья. К самому низшему разряду относились небольшие туалетные или карманные зеркала. Сравнение тарифов позволяет нам оценить, сколь велики были успехи в производстве зеркал. Так, в 1682 г. зеркало самого крупного формата достигало 40 дюймов и стоило около 140 ливров (эта цена долгое время оставалась неизменной). В начале XVIII в. уже производят зеркала размером 70 на 45 дюймов и продают их по цене 750 ливров, а зеркала размером 90 на 55 дюймов продают по цене 3000 ливров (такова цена для частных лиц). Только через тридцать лет цены значительно опустились: в 1734 г. большое зеркало размером 70 на 45 дюймов стоило не более 425 ливров (цена эта равнялась примерно годовому заработку квалифицированного рабочего на мануфактуре в Сен-Гобене). Спустя столетие зеркало все еще оставалось предметом роскоши, потому что цена его равнялась 90 франкам за квадратный метр, без учета цены рамы и торговой наценки перекупщика и розничного торговца (заработок рабочего в то время составлял в среднем 45 франков в месяц7).

Людовик XIV, первый и главный клиент Королевской мануфактуры, закупал товар по льготному тарифу, т. е. примерно вдвое дешевле, чем частные лица. За зеркало размером 40 на 30 дюймов Его Величеству выставляли счет в 126 ливров, за зеркало размером 70 на 44 — 381 ливр, за большое зеркало размером 80 на 45 дюймов — менее 500 ливров. Ежегодные заказы на зеркала, зарегистрированные в отчетных документах Управления королевских зданий в годы, когда велись основные работы по отделке Версаля, достигали астрономических сумм: от 40 000 до 45 000 ливров! Король повелел отделать заново в соответствии с веяниями моды апартаменты своих фавориток, мадам де Монтеспан и мадам де Ментенон. Было подсчитано, что для различных резиденций Его Величества, таких, как Версаль, Трианон, Сен-Жермен, Гланьи, Медон, Людовик XIV приказал закупить в период между 1667 и 1695 гг. зеркал на сумму в 375 000 ливров! Зеркала фигурировали также в списках подарков иноземным монархам, но следует заметить, что на иноземцев право льготного тарифа не распространялось. Вероятно, все же некоторые пользовались этими привилегиями (султан Турции, правитель Сиама). Вполне возможно, что такие дары, как мы бы сейчас сказали, были своего рода рекламными акциями, потому что правительство Сиама после возвращения посланника на родину с таким подарком, закупило в Сен-Гобене четыреста зеркал.

Члены королевской фамилии и придворные последовали примеру монарха и стали закупать зеркала, пользуясь системой скидок или требуя таковых. Так, из документов явствует, что в 1717 г. герцог д’Антен и маркиз де Лассе потребовали, чтобы им продавали зеркала по тому же тарифу, что и королю, но им было в их просьбе отказано. Герцог Орлеанский за четыре года (1696–1700) накупил зеркал на 30 000 ливров, а герцог Анжуйский в 1713 г. повелел прислать ему в Испанию 109 зеркал стоимостью в 26 000 ливров. Руководство мануфактуры могло испытывать опасения, что заказы иссякнут, когда строительство королевских резиденций будет завершено. Однако ничуть не бывало! В период с 1717 по 1764 г. казна затратила на закупку зеркал около 300 000 ливров, а в последующие двадцать лет — еще около 500 000 ливров8.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Косьбы и судьбы
Косьбы и судьбы

Простые житейские положения достаточно парадоксальны, чтобы запустить философский выбор. Как учебный (!) пример предлагается расследовать философскую проблему, перед которой пасовали последние сто пятьдесят лет все интеллектуалы мира – обнаружить и решить загадку Льва Толстого. Читатель убеждается, что правильно расположенное сознание не только даёт единственно верный ответ, но и открывает сундуки самого злободневного смысла, возможности чего он и не подозревал. Читатель сам должен решить – убеждают ли его представленные факты и ход доказательства. Как отличить действительную закономерность от подтасовки даже верных фактов? Ключ прилагается.Автор хочет напомнить, что мудрость не имеет никакого отношения к формальному образованию, но стремится к просвещению. Даже опыт значим только количеством жизненных задач, которые берётся решать самостоятельно любой человек, а, значит, даже возраст уступит пытливости.Отдельно – поклонникам детектива: «Запутанная история?», – да! «Врёт, как свидетель?», – да! Если учитывать, что свидетель излагает события исключительно в меру своего понимания и дело сыщика увидеть за его словами объективные факты. Очные ставки? – неоднократно! Полагаете, что дело не закрыто? Тогда, документы, – на стол! Свидетелей – в зал суда! Досужие личные мнения не принимаются.

Ст. Кущёв

Культурология
60-е
60-е

Эта книга посвящена эпохе 60-х, которая, по мнению авторов, Петра Вайля и Александра Гениса, началась в 1961 году XXII съездом Коммунистической партии, принявшим программу построения коммунизма, а закончилась в 68-м оккупацией Чехословакии, воспринятой в СССР как окончательный крах всех надежд. Такие хронологические рамки позволяют выделить особый период в советской истории, период эклектичный, противоречивый, парадоксальный, но объединенный многими общими тенденциями. В эти годы советская цивилизация развилась в наиболее характерную для себя модель, а специфика советского человека выразилась самым полным, самым ярким образом. В эти же переломные годы произошли и коренные изменения в идеологии советского общества. Книга «60-е. Мир советского человека» вошла в список «лучших книг нон-фикшн всех времен», составленный экспертами журнала «Афиша».

Александр Александрович Генис , Петр Вайль , Пётр Львович Вайль

Культурология / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное