История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 1

Я ее убедил, и она спрашивает, как я мог вызвать молнии с таким коварством; я ей отвечаю, что молния была в сговоре со мной, и она готова поверить, что это правда; она уже почти не боится, и, увидев и почувствовав мой экстаз, спрашивает меня, закончил ли я. Я смеюсь, говоря ей, что нет, потому что хочу ее согласия вплоть до окончания бури. Соглашайтесь, или я сброшу манто.

— Вы ужасный человек, который сделает меня несчастной для конца моих дней. Наконец, вы довольны?

— Нет.

— Чего же вы хотите?

— Поток поцелуев.

— Как я несчастна! Ну ладно.

— Скажите, что простили меня. Согласитесь, что я доставил вам удовольствие.

— Да. Вы это видите. Я прощаю вас.

Затем я ее вытер; и, обратившись к ней с просьбой ответить мне той же любезностью, я увидел ее улыбающийся рот.

— Скажите мне, что вы меня любите, — сказал я.

— Нет, потому что вы атеист и вас ждет ад.

Затем мы вернулись на свое место, и погода успокоилась. Я ее уверил, что форейтор ни разу не обернулся. Смеясь над приключением и целуя ее руки, я сказал ей, что уверен, что исцелил ее от страха грома, но она не раскроет никогда секрета лечения. Она мне ответила, что, по крайней мере, она уверена, что ни одна женщина не была излечена таким лекарством.

— Это, говорю я ей, должно было происходить за тысячу лет миллион раз. Я даже скажу вам, что, садясь в экипаж, я делал на него расчет, потому что я не знал другого средства, чем это, чтобы вами овладеть. Утешьтесь. Знайте, что в мире нет ни одной боязливой женщины, которая в вашем случае смогла бы сопротивляться.

— Я верю этому, но на будущее я буду путешествовать только с мужем.

— Вы поступите дурно, потому что вашему мужу не достанет ума утешить вас так, как я.

— Это верно. Мы получили с вами уникальные знания; но будьте уверены, я больше не буду путешествовать с вами.

С такими красивыми диалогами мы достигли Пасеан раньше всех других. Едва выйдя из экипажа, она побежала и заперлась в своей комнате, пока я искал экю, чтобы дать его форейтору. Он засмеялся.

— Отчего ты смеешься?

— Вы отлично знаете.

— Держи. Это дукат. Но будь неболтлив.

Глава VI

Смерть моей бабушки и ее последствия. Я теряю расположение г-на де Малипьеро. Больше нет дома. Тинторетта. Меня помещают в семинарию. За мной охотятся. Меня запирают в форт.

За ужином говорили только о буре, и фермер, зная о болезни жены, сказал мне, что он уверен, что я никогда не поеду больше с ней. — И я с ним, — добавила она, — потому что этот нечестивый заклинал молнии своими выходками.

Эта женщина проявила настоящий талант, избегая меня, так что я более ни разу не оставался с ней наедине.

По возвращении из Венеции я был вынужден изменить своим привычкам из-за болезни моей доброй бабушки, которую не покидал до последнего ее вздоха. Она не могла ничего мне оставить, потому что отдала при жизни мне все, что имела. Эта смерть имела последствием то, что мне пришлось принимать новый образ жизни. Через месяц я получил письмо от матери, где говорилось, что, поскольку, по всей видимости, она не вернется больше в Венецию, она намерена отказаться от дома, который там содержала. Она сказала, что сообщила о своем намерении аббату Гримани, и я должен следовать его указаниям. Он должен будет, после продажи всей мебели, поместить меня, моих братьев и сестру в хороший пансион. Я отправился к г-ну Гримани заверить его, что он найдет меня всегда в своем распоряжении. Аренда дома была выплачена до конца года.