Читаем История жены полностью

Первым был парень с лентой «За азиатско-тихоокеанскую кампанию» и наградой за безупречную службу. ‹…› Затем – симпатичный юноша, который удивлялся, почему мужчинам нельзя носить обручальные кольца. Я сказала ему, что он должен гордиться, потому что жена доверяет ему. «Когда я выходила замуж во время I Мировой, то уж позаботилась, чтобы окольцевать своего мужа-солдата!» ‹…› Потом подошел чернокожий юноша и попросил сделать нашивку ВВС на плече. Ответила, что ее вид мне хорошо знаком, потому что мой мальчик служил в ВВС. ‹…› Еврейский юноша уселся и наблюдал за моей работой. Спросила, не нужно ли ему пришить что-нибудь, он ответил: «Нет, я ведь был портным до работы в штабе снабжения». ‹…› Был еще юноша, которого я с радостью поселила бы у себя, его звали Гонсалес. Он показал мне фотографии своей семьи. Его отец жил в Колорадо, а мать и сестры с мужьями – в Лонг-Бич. Он никогда не был в Северной Калифорнии ‹…› К его красной ленте «За безупречную службу» я пришила золотую звезду. Он ночевал в больнице, потому что ему некуда было пойти в Пало-Альто[504].

Дневник миссис Харгроув позволяет узнать, каким именно «юношам» помогали женщины Красного Креста: среди них, помимо белых мужчин с европейскими корнями, были азиаты, афроамериканцы, евреи и латиноамериканцы. Хотя миссис Харгроув обращала внимание на этническую и религиозную принадлежность каждого из них, она, по всей видимости, была выше предрассудков, когда дело касалось раненого фронтовика.

В местной сан-францисской газете в декабре 1944 года сообщали:

Женщины из трех отделений Красного Креста на полуострове сегодня наслаждаются заслуженными рождественскими выходными. ‹…› Красный Крест подарил больнице Диббла 47 елочных деревьев. 43 маленьких дерева расставили в больничных покоях, а четыре больших украсили зал для выступлений и столовую. Подразделение искусств и ремесел провело несчетное количество часов, обучая пациентов, как при помощи краски превратить использованные банки в сверкающие, современные елочные украшения.

Красный Крест собрал и доставил в больницу 1600 подарков, пожертвованных местными организациями. В числе самых популярных числятся лосьон для бритья, карманные рамки для фотографий, несессеры для письменных принадлежностей, носки и галстуки для солдат. В больницу также привезли 1600 мешочков, выполненных в красно-зелено-белой гамме с красной строчкой. В этих мешочках были конфеты (собранные благодаря частным пожертвованиям) и по две пачки сигарет – подарок Красного Креста.

Жены после войны

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется
Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется

Специалист по проблемам мирового здравоохранения, основатель шведского отделения «Врачей без границ», создатель проекта Gapminder, Ханс Рослинг неоднократно входил в список 100 самых влиятельных людей мира. Его книга «Фактологичность» — это попытка дать читателям с самым разным уровнем подготовки эффективный инструмент мышления в борьбе с новостной паникой. С помощью проверенной статистики и наглядных визуализаций Рослинг описывает ловушки, в которые попадает наш разум, и рассказывает, как в действительности сегодня обстоят дела с бедностью и болезнями, рождаемостью и смертностью, сохранением редких видов животных и глобальными климатическими изменениями.

Анна Рослинг Рённлунд , Ула Рослинг , Ханс Рослинг

Обществознание, социология