История жизни и любви княгини Василисы Базилевс ле Рейн. Часть 1. Василиса и Волшебные Пули

Он спросил, чем все занимались. Андромеда-Адди сказала, что читала «Историю людей». Отец похвалил выбор.

Василиса-Баззи и Вероника-Вики, сказали, что читали тоже, не уточнив, что и где.

Очереди до Ниды не дошло, поскольку внесли блюдо с зажаренной индейкой, выросшей до размеров маленького страуса.

Ужин прошел быстро и все, пожелав спокойной ночи, разошлись по комнатам спать.

Конечно умывшись и почистив зубы волшебным порошком.

Заснула Баззи быстро. Она не видела снов, но ночью ее что-то разбудило.

Василиса повернулась и увидела, что изумруды на рукояти сабли горят зеленым цветом и зеленые лучики касаются ее рук и лица. Она протянула руку и коснулась сабли, лежащей на прикроватном столике.

Свет резко изменился, стал более насыщенно зеленым, потом опять ослабел, и она почувствовала голыми ногами влажную, перепрелую почву тропического леса. Было трудно дышать. Но Баззи поняла, что должна вести себя тихо. Было темно, и неба не было видно.

Но присмотревшись, Баззи поняла, что полная луна пробивается сквозь густую листву, и оставляет дорожки света на лужах.

Как-то Василиса почувствовала, словно кто-то ей об этом сказал, что попала в тот лес, откуда появились сегодня две Королевские Кобры. Деревья шуршали в вышине листьями. Где-то пели птицы, и хор насекомых включался в этот оркестр жужжанием.

Было тихо, но Василиса понимала, что тишина обманчива. Стоит неаккуратно ступить, или сделать оплошность и хозяйки леса услышат это и не простят.

Василиса могла справиться с одной из них, с двумя, но не со всеми разом.

Клинок успокаивающе тяжелел в руке, и она пошла вперед.

Впереди Баззи заметила огонек-маячок, не дающий света, и видимый только ей. Она не создавала его, но она и не хотела сюда попасть.

Доверившись сабле и огоньку, она пошла вперед. Лианы свисали и требовали их тронуть и освободить себе путь, но она знала, что это ловушка. Как паучьи нити свисали они, но она знала, что не пауки поджидают ее, а более страшная смерть. Смерть в зубах кобр.

Аккуратно ступая, обходя лианы и убирая более мелкие, не опасные плети цветущих крупными красными и оранжевыми гроздьями растений, она вышла на поляну. Луна щедро лила свой белый цвет, крася все в молочно – зеленые цвета.

Поляна была не большая. Не больше их зала – сто на пятьдесят взрослых шагов.

Посредине поляны была каменная площадка, на которой стоял непонятный каменный обелиск, заросший лианами, мхом и не известными ей цветами. Василиса хотела сделать шаг, но огонек подлетел к ней. Она остановилась.

То, что она приняла за траву, покрывающую поляну, оказалось ряской, покрывающей болото.

Огонек поднялся наверх, затем опустился вниз, и Василиса увидала выступ, затянутый множеством похожих на ежевику мелких лиан. Она руками осторожно раздвинула их, боясь уколоться о шипы.

Там было отверстие. И символ Василиска, такой же, как на сабле. Баззи, не сомневаясь, вставила саблю и скрежет, казалось, огласил всю округу.

Лес ответил тысячью возмущенных криков птиц, насекомых и еле слышным шипением и шорохом чешуи, трущейся об землю. Из ряски начали проступать поднимающиеся из воды камни. Баззи вынула саблю, отметив, что он не стал ни грязным, ни мокрым.

Огонек несколько раз отбегал от нее, и приближался вновь, словно призывал ускориться.

Шагнула на каменную дорожку.

Было скользко, но босые ноги нащупывали поверхность камня, по странности не заросшего, ни водорослями, ни травой, и не покрытого илом.

Василиса, рискуя упасть, сначала быстро пошла, а потом побежала.

Подъем каменной дороги прекратился, и она бежала по щиколотку в воде, разбрызгивая воду.

Шипение и шорох усиливался, и она взбегала к каменному обелиску, когда из леса показались сотни капюшонов змей. Баззи повернулась лицом к поляне. Несколько десятков огромных земноводных заполнили небольшое пространство. Они яростно вздымали головы-капюшоны, готовые броситься на любое существо, посмевшее их потревожить.

Одна из них, чувствуя камень, начала вползать на путь. Но путь уже начал опускаться на дно, как только Василиса ступила на твердую почву, небольшой квадратик пять на пять шагов, вокруг обелиска.

Змея развернулась и как с шипящей маслом сковороды отскакивает капля случайно попавшей воды, так и змея с шипение отскочила от старого заросшего озерца.

Василиса перевела дух и огляделась. Змеи успокоились, но не думали уползать. Стройными рядами, выстроившись вокруг. Они встали в три ряда-круга, с равными промежутками как кошмарный караул.

За спиной обелиск приятно подпирал спину. Огонек взмыл на метр над обелиском, вошел в камень и пропал.

Сабля в руке была неподвижна, но изумруды все еще горели, как и на прикроватном столике, который был далеко отсюда.

Баззи взяла саблю и, не боясь змей, расчистила обелиск заклинанием особой чистоты, возвращающей вещи вид первоначальный. Заклинание чистоты обычной она могла сделать и одной левой рукой, но оно бы убрало только грязь и лианы, не открыв суть обелиска.