История жизни, история души. Том 2

Насчёт маминых пьес⁴: а не ошибаетесь ли Вы, выделяя из «корпуса Марининой поэзии» её театр? Господи, да это всё та жс лирика, только «разбитая на голоса», полифоничная. Среди ранних пьес (они были объединены ею в цикл «Романтика») есть и слабые — как в те годы были и слабые стихи - но Казанова! Разве он не сродни героям «Плаща», разве он не то же самое? (Кстати, посмотрите в томе «Биб<лиотеки> поэта» комментарии к пьесам, в нём опубликованным, главное - мамины записи, пометки к ним, там много важного.) «Метель» тоже - сплошная лирика... Вы, Павлик, свидетель и участник той Романтики («почти пятидесятилетней давности») — Вы просто многое-многое помните... Вам будет не только трудно, но и легко писать. «Ариадна» и «Федра», по-моему, изумительны, особенно последняя, и тоже не-выкорчёвываемы из «корпуса» её поэзии, из того же вещества и естества, как и поэмы Горы и Конца; та же сердцевина.

Павлик, когда выйдет томик Ваших переводов в серии «Мастеров»⁵ - подарите мне, пожалуйста! Очень хочется.

Какие холода стоят! Как мы отвыкли от них, какие мы все стали «синтетические» — а тут валенки и овчины нужны... — Видели ли Вы ануйевскую «Антигону»⁶ у Станиславского (т. е. в театре имени, на ул. Горького). Как хорошо!

Обнимаю Вас. Будьте, главное, здоровы!

Ваша Аля

¹ А.С. послала П.Г. Антокольскому свои детские записи о спектакле Вахтанговской студии по его пьесе «Обручение во сне, или Кот в сапогах», сделанные в день премьеры - 15 марта 1919 г. Впоследствии они были включены как отдельная главка в ее «Страницы воспоминаний» (см, Т. Ill наст. изд.).

² Агния Львовна Барто (1906-1981) - советская писательница, автор многочисленных стихотворных книжек для детей.

³ Ср. уФ.И. Тютчева в стих. «Цицерон»: «Блажен, кто посетил сей мир / В его минуты роковые!»

⁴А.С. высказывает Антокольскому свои соображения о драматургии М. Цветаевой в связи с тем, что он в то время работал над предисловием к книге пьес Цветаевой, подготовленной А. Эфрон совместно с А.А. Саакянц для издательства «Искусство». Книга с предисловием Антокольского вышла в свет только в 1988 г.

⁵ В серии «Мастера поэтического перевода» вышла книга П.Г. Антокольского «От Беранже до Элюара: Стихи французских поэтов» (М., 1966) с предисловием Н. Любимова,

⁶ Спектакль «Антигона», поставленный в 1966 г. режиссером Б. Львовым-Анохиным по пьесе французского драматурга Жана Ануя (1910-1987) в Драматическом театре им. К.С. Станиславского.

6 февраля 1967

Милый Вениамин Александрович! Вот что я получила от Александры Захаровны Туржанской² в ответ на мой запрос об Артёмовых:

«Лиду, жену Артёмова я знаю очень мало, хотя она бывала у нас с Артёмовым, и мы были у них несколько раз в Кламаре, там у них был свой домик. Потом я знала, что она очень заболела (у неё был рак), и за ней ухаживала француженка, которая после смерти Лиды вышла замуж за Артёмова, и у них родилась дочь, которой теперь лет 20, но и эта француженка его оставила, т. к. у Григ<ория> Калл<истратови-ча> невозможный характер. Мы познакомились ещё с третьей женой, тоже француженкой и художницей. Очень интересная и приятная женщина; они почти каждый год делали выставку своих работ; Артёмов уже давно не жил в Кламаре, жили они в Камарге на юге [это чудесные места, родина Мистраля!³ А.Э.] Последняя выставка Артёмова была три года тому назад — и его жена говорила нам, что она с ним больше не может, и после этого мы о нём ничего не знаем. Портреты Леля⁴ [сын А.З. (А.Э.)] и мои висят у нас. Это его ранние работы - он очень вырос и талант у него большой. Но он стал пить и это мешало его работе и жизни. Я ещё с Константинополя его знаю, там он у нас с Володей [муж А.З. (А.Э.)] бывал часто и Володя его поддерживал, мы его питали.

Сделал он и твой один портрет очень хороший [тот голубой на фоне черешневого дерева, о к<отор>ом я Вам рассказала. А.Э.)] Леля он обожал, так что все его собаки назывались «Лель», собаки бывали чудные, охотничьи сеттера... Картины его очень хорошие, на последней выставке была особенно хороша девочка, чудесная, и хотя очень хорошенькая, но чем-то мне напомнила Лиду, я ему это сказала, и этим доставила ему большую радость, и он сказал, что её одну он и любил.

Лидиных картин у меня нет, а Артёмова есть, если понадобится, я пошлю тебе снимки, есть фото со всех наших портретов, им написанных...

От М.С. Булгаковой [«Муны»⁵ А.Э.] я когда-то много о них слыхала, но всё какие-то сложности и недовольство, т. ч. я ничего этого не хотела знать даже когда слушала, а теперь и забыла. Но она тебе, я думаю, много сможет написать».

Вот пока и всё, милый Вениамин Александрович. Ничего точного, никаких дат; по-видимому, Артёмов жив, а Лида умерла (судя по

возрасту дочери Г[ригория] Калл[истратовича] от второго брака) где-то «в окрестностях» войны, не брошенная мужем, как мне обманно показалось. Что выяснилось? Что Лида действительно не была «хороша собой», и что одну её он и любил. Это немаловажно, хотя, вероятно и то и другое — вне Вашего замысла.