История золушки глазами крестной феи (СИ)

  - Да получилось. Случайно, пообещай мне одну вещь, если ты соберешься устроить революцию в отдельно взятом царстве, ты подумай, что тебе тут еще править - это раз. А второе, старайся просчитать все последствия своих поступков. А для этого сейчас у тебя элементарно знаний не хватит. Первый раз тебе повезло, второй раз за подстрекательство к бунту тебе могут снеси твою безмозглую голову. Если так хочется облагодетельствовать народ, подумай о том, что ты для них сделаешь, когда будешь царицей и начинай учиться думать наконец! - рявкнула я.

  Алена надолго подвисла от моих слов, а потом поплелась к чистой бересте сочинять очередной манифест на тему 'Ежли б я была царицей!'

  Забастовка имела последствия, Йося был вызван на ковер пред светлы очи царя-батюшки и получил такой разнос, что дня два не показывался никому на глаза, пока не свел синяки. А фингалы были знатные: крупные, симметричные, подчеркивающие красноту глаз. Даже магия была бессильна свести их за один день. Но Йося не расстраивался. Проще получить такой нагоняй, чем отсидеть в тюрьме пятнадцать суток, на которые так любил сажать царь нерадивых подчиненных, для того, чтобы они подумали о смысле жизни. Уже через два дня Йося носился по дворцу и раздавал указания, как ни в чем не бывало. Вот это-то и настораживало, уж слишком у него был довольный вид. Оказалось, что этот проныра не зря провел два дня в одиночестве зализывая свои раны. Он таки придумал, как ситуацию вывернуть в свою пользу. Все оказалось до удивления просто, нужно было прочитать, что накорябала Алена на бересте и немного подумать. Наши дамы в петиции не просили увеличения заработной платы, хорошо понимая, что им ничего не светит. Вопрос с восьмичасовым рабочим днем решался просто - Йося ввел посменную работу. Но нигде же не говорилось об уменьшении количества выполняемых обязанностей. Вот на этом ушлый дворецкий и сыграл, заставив дамочек напрячься и выполнять за восемь часов все то, что они раньше делали от рассвета до заката. Тетки вследствие реформы так упахивались, что о каком-то повторном бунте или забастовке не шло и речи. Тут бы копыта не отбросить от интенсивности работы. Так что дворцовый быт еще и выиграл. Комнаты убирались с невероятной скоростью, на кухне жарилось, парилось в две смены. Если раньше горячие блюда можно было получить строго до десяти вечера, то теперь на кухне кто-то находился и в полночь. Та же картина была и в прачечной. Под конец первой недели местные мадамы перестали разговаривать с Аленой, а дворецкий получил надбавку к жалованию за хорошо организованную работу. Вот так бесславно закончилась первая в истории забастовка, которую в Тридевятом прозвали 'бунтом поварешек'.

  Алена дико обиделась на неблагодарных дамочек и продолжала чистить камины в своей красной косынке, гневно пыхтя от переизбытка революционных идей. Правда, в этот раз ей никто не велся на ее призывы по поводу всеобщего равенства. Так что наша первая феминистка Тридевятого царства быстро скисла и ходила на всех разобиженная. Нужно было быстро приводить ее в тонус и занять голову и руки чем-то более полезным. Я решила научить Алену вязать спицами. Крючком она вязала великолепно, а вот спицы так и не удосужилась освоить. После того как я ей показала простую вязку и что в последствии может получится, наша краса так загорелась, что тут же сгоняла в ближайшую лавку за нитками алого цвета. Я бы даже сказала ядовито-алого и засела за вязание.

  - Аленаа, - позвала я ее. - Ты чего там вяжешь?

  - Беретку, - она даже не подняла голову от вязания, яростно пыхтя и пытаясь протянуть через петельку нитку. Получалось не очень.

  - А ну ладно, - пусть лучше вяжет, это здорово успокаивает, чем устраивает революцию.

  - Ален, ты слышала, что твой Риккардо учудил? - полюбопытствовала я.

  - Нет, а что? - вязание как-то сразу было позабыто.

  - Он решил при помощи твоего хрустального лаптя найти себе невесту. Сегодня на площади опять объявление повесили. Ты не представляешь, какая там опять толпа собралась.

  - Шо за объявление? - встрепенулась она.

  - О том, что та, кто сможет надеть на себя отот лапоть будет его женой, - ухмыльнулась я.

  - Фиааалкаааа! Караул! Так он же чичаз женится и не на мне, а шо я делать будуууу? А? Как я-то? Как же мой манихфест? Я же таки реформы придумала: и бесплатное образование и медицину. А шо теперь, мы так и будем неграмотные и больные? - как она распереживалась, как по хате забегала, в волнении заламывая руки.

  - Да успокойся ты, - сказала я в сердцах, когда от ее мельтешения уже начала кружиться голова. - Никто кроме тебя тот лапоть не оденет. Там противоугонная система стоит. Каждый раз как очередная дура попытается твой лапоть на свою ножку напялить будет включаться крик баньши и маленький разряд тока, ну чисто для профилактики, шоб к чужому добру руки не совала. Ну может и еще какие сюрпризы сработают. Не помню уже толком, что там намудрила. Так что не дури, кроме тебя лапоть никто не оденет.