История золушки глазами крестной феи (СИ)

С несчастным дедком и, правда, было что-то не то. Он пытался уцепиться за свою роскошную бороду, но все время промахивался: то заденет себя по носу, то со всей дури заедет себе в челюсть. А вот с бородой никак. Он стоял, пошатываясь у нас посреди комнаты, и не прекращал попытки выдрать хоть волосинку. Но вот, наконец, непослушная борода была изловлена и из нее выдран увесистый клок. Хоттабыч даже не поморщился, хотя экзекуция довольно болезненная.

— Точно с сексуальными отклонениями, — уверилась Яга в своих подозрениях.

Алена было опять попыталась влезть с вопросами, но в этот раз хватило одного моего красноречивого взгляда, чтобы она утихомирилась. Мда. Придется на досуге заняться ее сексуальным воспитанием, исключительно теоретически, а то таких элементарных вещей не знает.

В это время дедок, совершенно не обращая на нас внимания, нашептывал что-то над клоком волос:

— Трах-ик, тибидох-ик, тибидох-кхм-ик, у глюки, — сказал он, наконец обратив внимание на нас.

— Сам ты глюк, — рыкнула Яга, которая после непонятной магической формулы почему-то приобрела розовый окрас, огромные розовые уши-лопухи и изящный хоботок вместо носа. Кстати, тоже розовый. — Верни, все как было! — рыкнула она, сквозь слезы, когда разглядела свой новый внешний вид.

— Я потомственный джин! А не какой- то там, ик, — он неопределенно махнул рукой и, потеряв мимо проходящую мысль, стал заваливаться на ковер. — О, коврик, родимый и лампочка! — умилился он, увидев плохо заныканые артефакты, и бережно подгреб их в свои объятия. У нас остался только амулет, и то только потому, что я не желала выпускать его из рук.

— И что будем делать? — спросила я, разглядывая преображенную Ягу и похрапывающего на полу потомственного джина.

— Что-что, расколдовываться! Кстати, нужно у него забрать честно уворованное. Не зря же я столько корячилась возле той двери, чтобы эта старая тряпка-самолет и лампа опять вернулись к хозяину.

Мы попытались осторожно забрать из рук пьяного старикана нажитое не честным трудом, но куда там, он вцепился в коврик и лампу как клещ. Что мы только не делали: и уговаривали, и гладили по голове. Он тут же расслаблялся, начинал умильно улыбаться и пускать пузыри, но добычу так из рук и не выпустил. Пытались отобрать силой, но Хоттабыч начинал хныкать, как маленький ребенок, время от времени икая. При этом он выглядел таким беззащитным и трогательным, что у нас буквально сердце разрывалось от жалости.

— Ладно, проспится, тогда и будем с ним разбираться, — Яга только махнула рукой в сторону престарелого алконавта и повернулась к зеркалу, обозревая себя с содроганием. — Нет, ну это же нужно было так колдануть!

На отмену нестандартного косметического заклинания она потратила часа два и практически весь резерв. Ничего не помогало. Пока до нее не дошло, что было бы неплохо формулу отмены произнести над таким же клоком волосенок, как и в первый раз.

— Фиалка, ты не помнишь, сколько там было волосков? — спросила она, сморщив розовый лобик, отчего у нее тут же смешно задрался хоботок. Я от этого зрелища чуть не выпала в астрал, еле сдержалась.

— Нет, — пискнула я, стараясь не заржать.

А вот Алена такой сдержанностью не страдала, огласив комнату веселым заливистым смехом, за что получила многообещающий взгляд во стороны ведьмы и тут же подавилась весельем. Кстати, колдовство Хоттабыча ее не задело и она восседала в уголке и с наслаждение смотрела бесплатное представление.

— Ну, примерно, десяток-другой волосков? — уточнила Яга.

— Где-то так, — подтвердила я, стараясь не смотреть в сторону Яги. Если заржу, обидится же на всю жизнь. У подруги беда, а я волей-неволей издеваюсь. Но кстати, записывающий кристалл нужно активировать и сохранить это феерическое зрелище для потомков.

— А как ты думаешь, выдирать клоком или по одной волосинке? — спросила она задумчиво, оглядывая с хищным блеском в глазах бороду беззащитной жертвы.

— Не знаю, ты попробуй с одной волосинки, потом, если все будет хорошо — с двух. И так увеличивай, пока не наберешь нужное количество, — посоветовала я.

— Ладно, — и она с самым зверским видом склонилась над спящим Хоттабычем. — Итак, первый, — сказала она, выдрав первую волосинку, дед даже не пошевелился.

Я незаметно активировала кристалл и заняла стратегическую для записи позицию. Дальше было два волоска: несчастная жертва принудительной эпиляции только слегка поморщилась, но не проснулась. На тех волосках он ойкнул. По три волоска у Яги было три раза, она явно давала Хоттбычу привыкнуть к ощущениям. Потом пошли четыре волоска, дед чуть не проснулся, и Яга на некоторое время затаилась. Минут через пять она опять продолжила свое черное дело. Стог из волосков возле нее рос не по дням и по часам, а буквально по минутам. Яся так увлеклась процессом, что не заметила, как у несчастной жертвы осталось только три волосины на куцем подбородке. Как там, в легенде, Далила остригла волосы Самсону, лишив его силы? У нас же Яга принудительно вручную дипилировала Хоттабыча.