История Золушки или Каникулы в волшебной стране

В Петров прибыли в двенадцатом часу ночи. Обошли центр и заводские районы стороной и приводнились где-то загородом, на озеро или водохранилище рядом с темной громадой какого-то дворца. По случаю военного времени в городе соблюдалась строгая светомаскировка, а луна, как назло, пошла на ущерб. Водная гладь все-таки слегка серебрилась, так что Кира и сама, должно быть, смогла бы сесть на воду, однако рассмотреть "дом и парк", увы, не могла.

"Что ж, придется потерпеть до утра…" - признала Кира очевидное.

"Однако, - успокоила она себя, - еще не все потеряно! По внутреннему убранству тоже ведь кое-что можно узнать…"

- Ну, вот мы и дома! – почти торжественно объявил Львов, когда, выбравшись, из летающей лодки, они перешли на пирс. Причал явно предназначался для яхт и гребных судов, но в умелых руках и амфибия притерлась к нему, как родная.

- Твой дом? – Кира кивком указала направление, но, в принципе, и так было понятно, о чем вопрос.

- Мой.

- Жалко, не рассмотреть.

- Утром посмотришь!

- Мы в дом, - обернулся Львов к встречавшим их мужчинам с фонарями, – а вы тут пока с аппаратом разберитесь. Да, поаккуратней там, у него обшивка из перкаля, одним словом пеленка. Чуть заденешь - и дырка!

- Не извольте беспокоиться, барин! – поклонился гладко выбритый старик в шитой золотом ливрее. – Или впервой!

- Полагаю, стол накрыт, - тут же сменил тему Львов, - и в котле достаточно горячей воды?

- Как же иначе?! – даже, вроде бы, обиделся от такого вопроса старик, исполнявший, по всей видимости, роль старшего по команде. - Как только получили телеграмму от ее сиятельства графини Дуглас, так сразу и приготовились. Ждали вас еще ввечеру.

"Ну, если бы не остановка в пути, к вечеру бы как раз и поспели…"

- Вот и славно! Душ с дороги и за пироги! – прервал Львов объяснения. – Это, к слову, моя гостья штабс-капитан баронесса Багге-аф-Боо.

- Добро пожаловать, ваше благородие! – снова поклонился старик.

"Мажордом? Дядька или еще кто?"

- И вам не хворать! – вздохнула Кира, свыкаясь помаленьку со своим новым статусом.

"Да, ведь и ненадолго!" – успокоила она себя, памятуя, как относилась к таким вещам прежде, но тут же осознала, что "тепереча не то, что давеча", и фраза "всего восемь дней сталось" в связи с изменившейся интонацией изменила и смысл. Этот стакан, увы, был наполовину пуст.

"Ладно, чему быть, того не миновать! – решила она, поспешая за Львовым по аллее погруженного во тьму парка, он шел впереди, освещая путь фонарем, она за ним, как ведомый за ведущим. – Но пока в часть не вернулись, это и моя сказка тоже!"

А сказка, между тем, начинала приобретать вполне эпические масштабы. Кира увидела слабо освещенные ступени крыльца – мраморные, пологие, изогнутые дугой, - и сразу вслед за тем, не упомнив даже, как "пробежали" ведущую к дому аллею и все эти ступени, влетела вместе с Яковом в открытые зеркальные двери, в волшебное колыхание шелковых тканых портьер, в освещенный трепещущими на сквозняке огоньками свеч парадный зал с золоченой штофной мебелью, бронзовыми напольными лампами и картинами в тяжелых рамах золотого багета.

"Ох, ты ж!" – она застыла, стреноженная, словно конь на бегу, напуганная неожиданным образом, столь мощным, что едва не выбил из нее дух.

- Яков! – позвала она враз охрипшим голосом.

- Я здесь, командир! – откликнулся он, оборачиваясь. – Что-то случилось?

- Он… он… - У Киры даже слов не нашлось, чтобы объяснить свой испуг. – Скажи, что это просто… просто живопись!

Но она уже знала, спрашивая – не просто живопись. Не случай, а судьба. Седая борода, суровый взгляд, нахмуренный лоб… Не узнать старого гордеца было сложно, да и портрет известный. Во всех книгах по истории Российского государства растиражирован, не говоря уже о прочем.

- Андрея Михайловича увидела? – Кивнул, соглашаясь с очевидным, Яков. – Испугалась?

- Ты?

- Да, - пожал он плечами, - с этим не поспоришь.

- Так, я, выходит, спала с самим князем Курбским? – рассмеялась Кира, сама дивясь, столь парадоксальной реакции.

- Есть разница? – нахмурился бывший поручик Львов.

- Ты просто не женщина! – смех явно переходил в истерику, но с этим Кира ничего поделать не могла. – Ты этого не поймешь!

- Я не женщина, - согласился Яков Курбский, - я мужчина. И мне показалось, что это неважно. Я думал у нас все и так хорошо. Без имен.

Говорил он как бы спокойно, почти нейтральным тоном, но, будь Кира неладна, если на самом деле он не был охвачен бешенством.

- Вчера ночью я кончила! – улыбнулась она, успокаивая его гнев и принимая судьбу, сыгравшую с ней такую странную шутку. – И неоднократно, если вопрос об этом. Но сейчас я, кажется, кончу от одной только мысли, с кем провела прошедшую ночь.

- А про эту, что скажешь? – спросил он, отпуская гнев.