Историю пишут победители. Том 3

— Тише ты, ты чего кричишь? Успокойся и присядь на свое место. — Улыбаясь сказал я. Разглядывая обстановку. — Миленько тут у Вас. — Добавил я и присел на удобный диван, что стоял напротив кресел, а также достал третий бокал из кольца и налил себе их коньяка. — Ну что, за знакомство? — Подмигнув им и злобно улыбаясь поднял я над столом коньячную рюмку, предлагая чокнуться.

Они же молча переглянулись и подняли свои бокалы, и коснулись моего бокала своими, в комнате раздался тонкий звук дорогого хрусталя разбавляя мертвую тишину, что наступила в помещении.

— Хороший коньяк. — Сказал я доставая из кармана пачку сигарет и предложил сидящим на креслах мужчинам. Они же взяли по одной понюхав сигареты и, насладившись душистым табачным запахом, закурили.

— Так вот, что я хотел сказать, ты не прав, как там тебя? — Указал я пальцем на гвардейца.

— Полковник Давыдов Виталий Панкратович. — Представился мне начальник гвардии.

— Виталий Панкратович, в общем, ты не во всем прав, а именно: на свидетелей нам плевать, ведь нам и скрывать то нечего. Мы люди честные и чужого не берем, что касается усадьбы, то тут ты прав, ее я заберу себе. — Сказал я и отвлекся на звук лопнувшего в руке князя стакана и осыпающегося из его руки стекла. — И не нужно на меня злиться, чего ты князь? Мне кажется, ты заслужил свою участь. — Тихо сказал я выдыхая густой дым в потолок.

— Да кто ты такой? Да я еще нужен Империи и послужу ей, я все еще наместник и никто кроме Императора не имеет права меня трогать! — Взревел Ермаков.

— Стасик, угомонись, дай мне договорить и не перебивай старших. — Сказал я и снял фальшивое кольцо с пальца, а затем выкинул его в сторону, а вместо него надел уже другое — свое, настоящее.

Вид моего родового перстня заставил побледнеть двух сидящих передо мной мужчин, все же я князь Имперской крови и гораздо выше по рангу обычных князей.

— Начнем с твоей службы Империи, ты уже свое отслужил, и наместником ты перестал быть ровно с того момента как только Красноярск пал. Я тут у тебя в усадьбе заметил защитные орудия, что должны были стоять на стенах Красноярска, и что-то мне подсказывает, что они тут появились задолго до падения города. Скажи мне, Виталик, я прав? — Обратился я к гвардейцу.

— Так точно, Ваше высочество! — Вытянувшись в струну ответил мне бывший начальник гвардии.

— Ну вот и еще, что касается наместника, коим ты больше не являешься, но все еще себя им считаешь, я теперь наместник Красноярска, а ты же даже больше и не князь в общем то, да и вообще за то, что ты тут устроил какой-то рабовладельческий строй и за твои гладиаторские бои, сегодня твоя жизнь оборвется. Да и твоя, Виталик, тоже, и это без вариантов! — Добавив в голос злости сказал я. — А теперь выпейте еще по стакашке и пойдемте к остальным, можете конечно же посопротивляться и потешить меня, но я вас уверяю, шансов на победу у вас нет от слова совсем, только свой внешний вид попортите.

Князь и гвардеец поникли, сказать им было нечего, ведь они прекрасно все понимали. Гвардеец налил им по полному стакану коньяка и, опрокинув их залпом они встали, и отправились к выходу.

Выйдя на улицу я увидел следующую картину. От арены, что тут была построена, остался только пепел, а рядом с ней стоял довольный Амир и потирал руки. Кол, Локи и Альф уже были тут и рассматривали поселение. Также тут стояла толпа измученных бывших рабов и кучка аристократов и солдат. Я же с помощью магии земли создал высокий постамент под своими ногами поднимаясь повыше на всеобщее обозрение, а рядом со мной стояли бывший князь и бывший начальник гвардии.

— Минуту внимания! — Громко сказал я, чтобы все меня услышали. — Меня зовут князь Воронцов Роман Михайлович, и я новый наместник города Красноярск. Сейчас же я занимаюсь тем, что ищу поселения выживших и освобождаю их от угнетения и издевательств как в вашем случае. Обещаю вам, теперь ваша жизнь наладится, и я сделаю все, чтобы вы больше никогда не сталкивались с подобным отношением к себе. А что касается ваших обидчиков, то вы прекрасно видите, что часть уже получила по заслугам, а часть еще ждет своего суда. — Говорил я громко и не быстро, чтобы все меня слышали и понимали. В глазах простых людей я увидел надежду, и они даже начали улыбаться и вытирать слезы радости, а вот остальные лишь вжали свои головы в плечи, понимая, что их беззаботная полная вседозволенности жизнь закончилась.

— За преступления против Империи и имперского народа! Именем его Имперского величества я приговариваю князя Ермакова Стаса Семеновича и бывшего начальника городской гвардии полковника Давыдова Виталия Панкратовича к смертной казни через расстрел! Есть что сказать? — Спросил я у виновных, но они лишь потупив взгляд смотрели куда-то в пустоту. — Ваше право. — Ответил я им, а затем сразу достал пистолет из набедренной кобуры, и в тишине, что сейчас стояла на улице, раздались два выстрела. А затем два тела истекая кровью повалились с постамента на землю.