Историки и Фэнтазерка (СИ)

Пра на мой детский вопрос - за что она его полюбила, посмеиваясь,  всегда говорила, что за его не среднестатистический внутренний мир. Пра уже давно живет одна – дед умер десять лет назад, что было большим ударом для нее. У данавов жизнь очень длинная. Длиннее даже человеческой, несмотря на то, что продолжительности жизни у представителей моей расы сейчас превышает более четырехсот лет. Поэтому я восхищалась ею еще больше – знать, что твой любимы проживет меньше тебя и все же не побояться связать с ним собственную жизнь… В общем, я с тех пор и ищу себе такого же не среднестатистического внутри-мирного. Пока получается не очень, если честно.

Взглянула исподлобья на посетителя еще раз. Все же какой-то странный оттенок у его кожи. Полукровка? Странно. Трейдники редко с кем-то из чужаков связывают свою жизнь. Опять же из-за образа жизни – мало кто готов сменить свет дневного светила на блики ночной звезды.

- Ау! – у меня перед глазами пощелкали пальцами, - Это с кем же надо было развлекаться прошлой ночью, чтобы сегодня спать с открытыми глазами!

Оскорбилась. Честно. Такого я выдержать уже не смогла – резко выдвинувшиеся небольшие парные клыки впились в пальцы, мельтешащие у меня перед носом. Возмущенный вопль и… я взмыла в небо. Ну, почти.

Меня, как впившуюся, в не вовремя убранный палец из аквариума, зубастую рыбу трик, выдернули из-за стола (при моем-то не маленьком росте) и пытались стряхнуть с руки. Ага, щаззз!  Я не могла… Ну не могла я никак стряхнуться – у меня правый верхний клык застрял в кости. Мне даже пришлось схватиться за укушенную конечность обеими руками и подтянуться вверх, снимая нагрузку с зуба, чтобы его не сломать. Вытащить аккуратно бедный зубик удалось только с третьей попытки. Нет, я смогла бы и раньше… если бы меня так не трясли.

Как только клык оказался на свободе, руки самопроизвольно расслабились и-и-и… Это было моей стратегической ошибкой. Отлетев к другому концу читательского зала и, впечатавшись в стену, увидела гору. Зеленоватую, покрытую местами плотной чешуей гору раздувшихся мышц. Ё-ё-ё, что-то сейчас будет. И явно малоприятное для меня.

Зато теперь я точно знала расу второго из его  родителей. Ага, тех самых, данавских, воинственных кровей. Причем как минимум половина. И это прискорбно, потому что никак не сравнится с моей одной четвертью с половиной (у мамы в роду тоже когда-то данавы отметились). Ну что, здравствуй почти что соплеменник!

Что такое безобразная драка, вы в курсе? Нет? Радуйтесь. Потому что я познала эту истину в полной мере.

Нет, меня не избивали до синевы, хотя, положа руку на сердце, вполне могли бы – и комплекция, и умение это позволяли. То, что мой противник умелый боец я поняла сразу… по тому, как он соизмерял собственную силу. Я тоже кое-что умела, потому могла оценить такую подготовку в полной мере.

Есть такая особенность в воспитании данавов – обучать своих потомков национальному боевому искусству и не важно, сколько в том потомке крови зеленокожих предков – мы все их дети. У нас в семье этим, к примеру, занималась моя Пра. Хорошо так занималась – я до сих пор помню все синяки и ссадины.

В общем, подрались мы… знатно.  Со вкусом так, со временем драчливое начало переросло в полноценный спарринг… ну-у-у, со скидкой на мои возможности. Я, так просто, будто заново на свет родилась.

 Сидя на полу под одним из библиотечных матовых шкафов с кристаллами рядом с еще недавним противником. Хорошо, что ничего не порушили. Правда, при сверхпрочном татамисе – материале, из которого в наше время изготавливают практически всю мебель, это сложно сделать, но всегда найдется место исключению.

Оба мы дышали тяжело с каким-то даже облегчением – все же здорово иногда вот так сбросить напряжение. Этим, кстати все данавы страдают. Напряжением, я имею ввиду.

- Тохес, - протянутая лапища была уже опять нормального белого с прозеленью цвета, - Тохес Донател-ас.

- Принна Доли, - протянутая рука оказалась на удивление горячей и сухой – у обычных трейдников кожа всегда была прохладной, не выше тридцати пяти градусов, а тут… Просто даже теряюсь в догадках, как его родители смогли создать собственную семью – настолько противоположных по темпераменту представителей рас еще стоит поискать.

- Ничего дерешься, - новый знакомец оттер алую кровь с нижней рассечённой губы, - кто учил?

Я, не слушая его, зачарованным взглядом смотрела, как на припухшей губе набухла новая кровяная капелька. У меня самой даже губы зачесались от желания снять ее оттуда, слизнуть языком и…

Глаза все же смогли оторваться от этого наваждения и опуститься вниз.

- А? – надо срочно себя чем-то отвлечь и не думать о… его губах, - А-а-а, с прапрапрабабкой занималась.

В ответ так ничего и не услышала. Не смотреть! Я сказала, не смотреть! Тьфу ты, блин таврический!

Взгляд на секунду метнулся к мужскому лицу и застыл. Вот прямо напротив его глаз и завис, отказываясь смотреть на что-то еще. Глаза – золотистые омуты с расширенным, пульсирующим зрачком – завораживали, заставляя покориться, признать главенство, открыться.