Истреби в себе змею

— Постараюсь до такого не дожить.

— Надо просто вовремя омолодиться, — «роскошная смерть» пожала плечами. — Арчи — мир его праху! — наглядно продемонстрировал нам, что это возможно. А профессора Чойса теперь надо беречь как зеницу ока — не дай бог, с ним случится какое-то несчастье.

— Знаешь, в древности ты по праву заняла бы трон какой-нибудь царицы.

— Думаю, что и в настоящем это возможность для меня не потеряна.

Блад внимательно посмотрел на женщину и понял, что та отнюдь не шутит.

— Надеюсь, ты не будешь спихивать меня с этого трона? — спросил он полушутя.

— Если нам с тобой там не будет тесно, — Стэрди не отвела взгляда, и в голосе её не было и тени шутливости, — нет, не буду. И ты мне всё-таки небезразличен, Джейк.

— Благодарю за откровенность. Ну что ж, поиграем в королевскую чету.

— Поиграем. И каким будет наш первый ход?

— Экстренное совещание Правителей — пора действовать. Террористы так и не осмелились нанести удар, на который можно было бы ответить атомными бомбами, а население планеты растёт. Значит, надо начинать самим.

— Рискованно, — покачала головой Стэрди. — Ядерное оружие есть у многих, в том числе у Поднебесной Империи и у эмиров Нового Халифата. Как бы самим… не обжечься. Надёжных убежищ мало, а штампов в нашем распоряжении пока только тысячи, когда надо раз в десять больше. И ещё эти «ночные призраки»…

— Кстати, эти приручённые индиго, о которых говорил наш покойный мессир? Ты что-нибудь о них знаешь? Или это блеф?

— Думаю, не блеф. Что-то такое и в самом деле есть. Не думаю, что это боеспособный многочисленный отряд магических воинов, хотя всякое может быть. В компьютере Эссенса есть ряд файлов под его паролем — дай срок, и я их вскрою. Тогда и посмотрим. И ещё одно — войну ведь можно начинать по-всякому. Например, можно указать на нового врага, причём на такого, война с которым обернётся очень большой кровью. Понимаешь, кого я имею в виду?

— Понимаю, — Блад медленно кивнул. — Да, Стэрди, в древности ты по праву заняла бы трон какой-нибудь царицы — и в настоящем тоже.

ГЛАВА ШЕСТАЯ СЕРПЕНТА

Гудящее пламя костра рвалось в тёмное небо, как будто силясь откусить от него кусок. Огонь менял оттенки, обретая то алый цвет крови, то желтизну золота, то багрянец солнца, садящегося в океан над умирающим миром. Деревья испуганно шевелили ветвями, словно заслоняясь от палящей ярости огня, и робко шептали что-то неразборчивое, прося пощады.

Женщина в тёмном, ниспадающем до земли одеянии стояла у костра, и звучание её голоса изменялось в такт дыханию пламени. И светились яркими точками глаза змеи, обвившейся кольцом вокруг шеи женщины и чуть приподнявшей голову. А вокруг костра сидели люди — многие сотни людей. Люди слушали голос женщины со змеёй, заворожено глядя в огонь.

— Мы пришли, и прежние, не достигшие высот и не сумевшие жить, должны уйти. Это закон — закон Вселенной! — Костёр выбросил крутящийся клуб пламени, и голос женщины в чёрном окреп, подхваченный этой вспышкой. — Новому — жить, старому — умирать. А если старое не хочет умирать и путается под ногами у нового, отчаянно цепляясь за последние мгновения бытия, новое поможет ему уйти.

Связанная тысячами трепещущих незримых нитей с внимавшими ей ньюменами и детьми-индиго, Змея купалась в потоках Силы — сила переполняла её и пьянила. Она сейчас может всё! Стоит только захотеть — и рухнут горы, и реки изменят свой путь, и высохнут моря, превратившись в прокалённые беспощадным жаром пустыни. И жалкие людишки — те, что наивно мнят себя хозяевами этого мира, червяки, копошащиеся в паутине придуманных ими самими нелепых правил и ограничений, будут корчиться у её ног, на что-то надеясь — напрасно надеясь.

— Несовершенные, тысячелетиями убивавшие себе подобных, будут сопротивляться — они не уйдут без боя. Значит, мы дадим им бой и станем хозяевами этого мира — по праву сильного, по праву нового, по праву более совершенного. Да, их гораздо больше, но мы — мы сильнее, и мы победим!

Перед внутренним взором женщины со змеёй на шее всплывали картины прошлого — далёкого прошлого. Так же рвался к звёздному небу огонь огромного костра, и остро пахло звериными шкурами, и лязгало во тьме оружие. Воины кланов слушали её — точно так же, как слушают её сейчас другие воины, несравненно более могущественные. И она сама — она повелевает ныне куда более грозными силами: теми, что однажды уже откликнулись на её зов и явили гнев свой…