Истребитель

Никита опять не изменил своим политическим взглядам и проголосовал за президента РФ, управляющего уже 4 года страной.

И после 3 июля сразу всё стало ясно, кто будет править ещё 4 года! И всё стало на свои места! И жизнь потекла в прежнем русле.

Никита всего пару раз занимался сексом с Сазоновой, и знал точно, что это не происходит между ней и Филином. И в противовес этому всегда думал и вспоминал о любимой женщине, о родной ему женщине, о Татьяне. Скучал и грустил. И очень любил!

Сегодня, в четверг, Никите нужно было многое решить, обдумать. Уничтожив три бутерброда с колбасой и кетчупом, пол-литра стопроцентного сока из тетрапакета и забросив в рот «Орбит» без сахара, как нудят по телевизору, парень пошёл гулять. В контору он не захотел идти, так как начальство выехало на рыбалку. С ними Топорков не отправился, потому что предстояло многое сделать.

Сейчас он посетил главк концерна, встретил бывших товарищей-охранников, поболтал с ними, выпили пива на деньги Никиты. Парень кое-что расспросил, разузнал, внёс коррективы в свой ПДД. Конечным пунктом плана значилось ограбление генерального директора этой известной во всём мире организации, человека не из «ДЕСЯТКИ», но приближенного к ним. Барана, не платившего своим людям по четыре месяца, наглого, как танк «толстопуза Макдака».

Мегафаров Булат Юсупович казался аэростатом или дирижаблем. Совершенно круглая, холёная и будто надутая голова, примерно как у Сергея Крылова, огромный оттянутый вниз живот, как запасной парашют на теле парашютиста, толстые пальцы с коротко постриженными ногтями и тяжёлое сиплое дыхание.

Этакий раздутый паровоз!

И всегда, как в завершение чего-то необычного – чистая, обязательно однотонная сорочка, лакированные дорогие туфли коричневого цвета с металлическими подковками и какой-нибудь светлый, но далеко не дешёвый костюм в мелкую клетку или крапинку. А на покатой груди, словно дорожный знак, широкий яркий галстук.

Это и был первый зам, правая рука, самое доверенное лицо Нефтяного Папы Верезовского – человека, в последние годы быстро и открыто скупающего все крупнейшие промышленные и культурные точки страны. Мультимиллиардера, прибирающего к рукам пока мелкие, но важные стратегические центры индустрии в Европе и на Западе.

Это как японцы, потихоньку скупающие Нью-Йорк и Калифорнию, «ВАВ» шустро плодился на Земле. Огромный серый паук, закидывающий свои нити в разные стороны от Москвы и Сибири.

Никита показался мелкой шошечкой на небосклоне царствования Мегафарова и его «крестного» Верезовского, чернильной кляксой на огромном ватмане их деятельности. Да и «ДЕСЯТКИ» тоже!

Что он мог? Да ВСЁ!!!

– Может не стоит этого делать? – спросил обеспокоенный Карпов, массируя предплечье левой руки.

– Я вообще против, Никита! – заявила Сазонова Ирина, пристально вглядываясь в парня.

– Это мои проблемы! Повторяю: убивать я его не буду, только помну малость, да чуть встряхну на пару десятков «лимонов»! Я так решил! И будешь ты, Сергей, страховать меня или нет, но я сделаю это! Всё.

– Буду обязательно, Никита! – отозвался задумчиво Карпов и откинулся на спинку дивана. Прошла минута глубокого молчания.

– Вот сижу я и мозгую, ребята, до чего всё докатилось! Как всё-таки устроена жизнь! Ещё совсем недавно я, как щенок на поводке, бродил по городу, висел на краю пропасти под вашим неусыпным наблюдением, мочил этих уродов! Потом полез в это дерьмо, извините меня! И чего мне стоило обойти ВАС, вывести на чистую воду?! Пришлось убрать этого Ломакина! Покалечил вот Серёгу! Сейчас шарое. мся по конспиративным хатам, а кольцо, тем не менее, сужается. Уходить надо будет по-любому! И уходить капитально, я понял?!

– Да, правильно ты понял! Молодец! – пробурчал Карпов.

Никита метнул недобрый взгляд на Филина и понуро опустил голову. На душе стало так тошно, захотелось вскочить и почему-то сильно-сильно хлопнуть дверью. Но парень пересилил это желание.

– Ладно, потопал я, – бросил он недовольно, – Мегафарова оставлю напоследок, когда уходить буду…

Никита заметил, как Ирина зыркнула на него, и глаза её послали импульс удивления, тревоги и острой душевной неудовлетворённости.

– … Будем! – добавил Топорков, вставая.

– Свяжись с нами, чуть что! И хорошенько обдумай планчик с Маковецкой! Не гони, Никита, не суетись! Ну, ты знаешь! – сказал Карпов, провожая с Сазоновой парня до двери.

– Да уж знаю!

– Насчёт оружия не беспокойся – всё будет! И шашки эти есть. По новой нашей «конспиративке» мы сообщим в понедельник тебе на работу. Главное, чтоб ОНИ не объявили розыск! Это будет капец! Если что, вариант «ЖД», хорошо?

– Понял-понял! Ты вот что ещё, Сергей, не суетись сам! Я сам всё доведу до конца! Просьба не мешать и не помогать! Хорошо?

– Посмотрим! – проворчала Черёмуха, как-то многозначительно уставившись на Топоркова.

– Ладно, действуй, Истребитель! Всего тебе! – сказал на прощанье Карпов, и когда парень ушёл, добавил. – А контроль тебе, Никита, сейчас нужен, как воздух! Я всё сделаю!

Черёмуха посмотрела ему в глаза и еле заметно кивнула.