Истребитель

– Вольно, садитесь, – сказал генерал. Камера взяла общий план. Генерал сидел за большим столом в своем кабинете. Военная база, из которой велась трансляция, находилась в кратере города Мирный. Поговаривали, что там проводят международные эксперименты под эгидой ШОС. Дождавшись, пока все сядут, Жуков продолжил: – Сегодня для вас был важный день. Испытание боем. Все вы так или иначе прошли его. Я горд, что в стенах подшефной мне академии трудится столько талантливых преподавателей и студентов. А сейчас я хочу зачитать десяток тех, чьи результаты показались мне и остальным преподавателям настолько выдающимися, что они удостоились получения почетных грамот и отметки в личном деле.

На сцену вышел майор Строганов, начальник академии. По списку начали вызывать людей, каждый из которых удостаивался моря аплодисментов. Саша слушал вполуха. Во-первых, ему нужно было срочно придумать, что делать со своими отношениями с Мариной. У них еще полгода практики впереди, нужно либо красиво разойтись, либо помириться. А во-вторых, учитывая результаты, ему такую грамоту с занесением получить никак не светило.

Его размышления прервал сильный удар под ребра.

– Саша, ты че, уснул? Тебя зовут!

– Меня? – не понял он, но, взглянув на горящее на табло имя, вскочил со своего места. – Прошу прощения, господин майор. Не думал, что мне достанется такая честь.

– Вам, курсант, не оправдываться надо, а хвастаться, – сказал, хлопая его по плечу, начальник академии. – Лучший снайпер за историю академии, три результативных выстрела с километровой дистанции за пять секунд. Вы, безусловно, заслужили своей похвалы. Поздравляю! – Дождавшись, пока Саша сядет на место, майор продолжил: – Уже через несколько дней вы поступите на действительную военную службу и будете проходить практику в двенадцати иностранных легионах! Горячие точки, экстремисты и террористы ждут вашей крови, и каждый из вас сполна прочувствует на себе всю тяготу службы, прежде чем вернуться на родину и вступить в ряды гвардии! Ура!

– Ура-а! – в полной эйфории ответили пять сотен младших лейтенантов, входящих в новую жизнь. Александр улыбался, скоро реальный бой!

Глава 2 УДИ

С одной стороны от Марины вышагивал Леха, с другой Саша. После хвалебной речи самого начальника академии подруга чуть оттаяла, хотя до сих пор чувствовалось неловкое напряжение. И девушки, и парни одинаково неодобрительно смотрели на их тройку, идущую по коридору в медчасть. Хотя нет, не все. Были взгляды, полные зависти. Причем с женской стороны таких оказалось значительно больше. Но тут ничего не поделать. Александр представлял себе, каково Марине чувствовать к себе такое противоречивое отношение, начиная от зависти и заканчивая презрением. Как с этим справляется семнадцатилетняя девушка, окруженная двадцати- и тридцатилетними, у него в голове абсолютно не укладывалось.

– Слушай, – начал он, чуть сжимая ее локоть. – Как тебе удается спокойно жить при таком негативе со стороны? Это же просто тронуться можно…

– Легко, – звонко рассмеялась Марина. – Я оптимист и в отличие от вас, наземных крыс, отправлюсь в космос сразу после практики. И там мое поведение и мои достижения – это не повод для порицания, а совсем наоборот, для гордости.

– Это как? – не понял Леха. – Я не говорю, что я тебя осуждаю, ни в коем случае.

– Еще бы ты осуждал, – горько усмехнулся Саша. – Кто подсел на этот наркотик, тот с него уже не слезет. По крайней мере добровольно.

– А еще меня греет ваша любовь, мальчики, – сказала, не прекращая улыбаться, Марина и прижала их к себе. – Чувствовать, что тебя любят и хотят, – одна из важнейших потребностей женщины. А отказывать себе в удовлетворении базовых потребностей я не собираюсь.

– Почему? – теперь уже Александр не понял. – Все же чем-то жертвуют, терпят.

– А потом получают фобии и нервные срывы, – саркастически ответила девушка. – А нервный срыв – это непозволительная роскошь в космосе. Да и на земле тоже.

– Думаешь, ревность лучше? – удивился Саша. – Тоже ведь ничего приятного.

– Ревность – это перекладывание своей несостоятельности на партнера, – строго ответила Марина. – А я такого себе не позволяю. Если вы ревнуете, в первую очередь разбирайтесь в себе, я не вещь, чтобы кому-то принадлежать.

– Согласен, – прогромыхал Леха. – То, что не вещь, это точно. А если и вещь, то пуля в полете. Такую лучше не пытаться себе присвоить.

– Да ты поэт, – заметил Александр. – Не знал.

– Он у нас очень тонкой душевной организации, спрятанной под броней из мышц, костей и напускной строгости, – похлопала гиганта по плечу девушка. – Ну и под внушительным слоем жирка.

– Хочешь, чтоб сбросил? – чуть обиженно спросил Леха.

– Нет. Да это и не нужно. – Она улыбнулась как-то по-особенному. Хоть улыбка и предназначалась Алексею, но у него на душе тоже стало теплее. – И не потому, что я люблю мужчин с жирком, я всех люблю. Просто после того, как вам поставят имплантаты, новые жирки вполне могут испариться за пару недель.