Истребитель демонов

Демон поднял тело до уровня глаз, легко удерживая его одной рукой. Другой он дотянулся и вырвал всё ещё бьющееся сердце из груди Тангрима, подняв его так, чтобы королю было видно, что демон собирается делать дальше. Он сдавил сердце. Плоть смялась со слышимым хлюпаньем. Брызнувшая кровь потекла в пасть чудовища. Затем, словно бретонский эпикуреец, поглощающий мясо из вскрытой раковины моллюска, демон запрокинул голову и позволил сердцу соскользнуть прямо в свою распахнутую пасть. Широко раскрыв глаза от ужаса, за демоном наблюдал король.

Горло демона немного раздулось, пока он проглатывал сердце целиком. Затем Кровожадный открыл пасть и с удовольствием рыгнул.

Он позволил теперь уже безжизненному, лишённому сердца трупу, что некогда был гордым королём Караг–Дума, упасть на пол, и с победным рёвом обернулся к своим собравшимся последователям.

Феликс превосходно видел всё произошедшее, и в этот момент они почти подошли к Кровожадному.

— Надеюсь, демон, твой последний обед пришёлся тебе по вкусу, — произнёс Готрек. — А теперь ты сдохнешь.

Демон опустил на него глаза и оскалился.

— А твои мозги будут моим десертом, — с непоколебимой уверенностью ответил он.

На минуту Готрек и демон замерли друг перед другом. Сверкающий топор Готрека был занесён для удара. Ярость берсерка исказила его черты лица в нечто столь же ужасающее, как морда демона. Сложив крылья звучным хлопком, Кровожадный издевательским жестом предложил Готреку атаковать. Феликс перевёл взгляд с Готрека на демона, затем на тело короля. Он был наслышан, что после остановки сердца мозг ещё продолжает жить несколько минут. И на примере Тангрима понимал правдивость сего утверждения, потому как именно на это рассчитывал демон для исполнения своей нечестивой клятвы. От бессмысленной жестокости демона и безумной злобы всех созданий Хаоса Феликса внезапно охватил сильный гнев. Ему захотелось поднять меч и пронзить им грудь твари.

Долгий момент выжидания завершился. Готрек прокричал свой боевой клич и напал. Топор его промелькнул и погрузился в грудь демона. Пылающий ихор выплеснулся наружу, обжигая гнома, вынудив того на мгновение отшатнуться. Готрек пришёл в себя и нанёс ещё один удар. Второй огромный разрез появился уже на руке Кровожадного, которую тот выставил, блокируя удар. На мгновение Феликс подумал, что охваченный яростью Готрек сможет победить демона, но Кровожадный отступил назад, оказавшись вне досягаемости Истребителя, и сделал хватательный жест рукой.

Никто и глазом моргнуть не успел, как огромный топор вырвался из пола и влетел в руку демона. С минуту Кровожадный постоял. Феликс видел, что тот ранен. Меч гнома–гвардейца по–прежнему торчал в спине демона. Молот Тангрима оставил глубокие вмятины на теле демона, сквозь которые виднелись сломанные кости. Топор Готрека оставил две зияющие раны, из которых на пол стекал дымящийся ихор. С поверхности тела Кровожадного, словно дым, поднимались мерзкие испарения. Временами очертания демона начинали дрожать и расплываться, словно тот находился не совсем здесь. Затем раздался хлопок, и Кровожадный вновь воплотился в ясном и отчётливом облике.

И бросился на Истребителя.

Последовал ожесточённый обмен ударами, уследить за которыми было не под силу обычному смертному. Феликс не понимал, как Готреку удалось выжить в этом столкновении, однако тот был жив, когда отступил назад с большим порезом на лбу и следами когтей на груди. На руке Кровожадного красовался ещё один огромный разрез, но, как показалось, демону досталось меньше Истребителя.

— Вижу, своё ты получил, — дерзко заявил запыхавшийся Готрек.

Демон захохотал и приготовился снова броситься вперёд. Ясно представляя, что собирается совершить самоубийственный поступок, Феликс старался придать себе решимости. Ему предстоит умереть. Значения это не имело. Понимая, что если падёт Истребитель, демон расправится с ним в мгновение ока, Феликс решил, пока ещё возможно, внести свою лепту. Он выскочил вперёд и изо всех сил ударил демона. Магический меч храмовника Альдреда глубоко вошёл в тело Кровожадного. Феликс выдернул меч и попробовал ударить снова. В последний миг демон, повернув морду, отбросил Феликса назад всего лишь шлепком лапы, едва не вышибив из него дух.

Когда лапа демона коснулась его, на груди что–то взорвалось, и Феликса накрыло волной боли. Меч храмовника вывернулся из его руки. Падая, Феликс приземлился на что–то жёсткое и тяжёлое, и от столкновения воздух вышел из его лёгких. Он услышал сверхъестественный вопль муки, что мог исходить лишь от Кровожадного.