Истребитель демонов

Феликс нервно скользнул по ним взглядом, прикидывая, не скрывается ли поблизости кто–нибудь из этих мерзких скавенов–ассасинов с отравленными клинками. Крысолюдям не свойственно идти в обычную фронтальную атаку без каких–либо мерзких и подлых неожиданностей. По своему горькому опыту он знал, на что они способны. Он слегка подтолкнул Варека концом своего сапога.

— Лучше смотри за мулами, — сказал он. — Они выглядят беспокойными.

Варек дружелюбно кивнул, положил перо в свой вместительный карман, защёлкнул книгу, и поднял свою бомбу.

Почему–то Феликса это не успокоило.

* * *

Танкуоль уставился в наблюдательный кристалл с яростной сосредоточенностью. Он обхватил его лапами и яростно выкрикивал заклинания, пытаясь сохранить контроль за изображением. Это и близко не было столь просто, как он рассчитывал. Он поднял свой правый коготь, и изображение сместилось вверх и направо. Он сжал лапу в кулак и ударил прямым, и фокус обзора перемещался до тех пор, пока он не получил панорамного изображения поля боя. Танкуоль видел скавенов, короткими скачками спускающихся по склону холма в сторону спешно выстраивающихся гномов. Он увидел огромный меховой клин штурмовиков, нацеленный точно в центр собирающегося войска гномов. Он увидел, что по краям клина бегут фланговые отряды клановых крыс и скавенских рабов, но почему–то с меньшим энтузиазмом. Танкуоль увидел своего телохранителя Костодёра, бегущего рядом с Ларком Стукачом. С этой высоты обзора замок над долиной выглядел, как игрушка крысёныша, а вся протяжённая и запутанная структура лагеря гномов выглядела подозрительно упорядоченной и слаженной, словно каждое здание, трубопровод и дымовая труба были частями одной громадной машины. Всё это было весьма привлекательно, и ему приходилось усилием удерживать внимание на приближающемся столкновении. Одним из побочных эффектов нюхательного искривляющего камня было то, что его потребитель начинал увлекаться самыми банальными вещами — мог созерцать величие своих ногтей на ногах, в то время, как вокруг бушует пожар. Танкуоль был достаточно опытным волшебником, чтобы осознавать это, но иногда даже он на какое–то время забывался. А тут такой радующий вид, что… Усилием воли он вернул свои мысли обратно к сражению и заставил фокус обзора переместиться, подобно глазам птицы давая крупный план центра построения гномов, повозки, на которой стоит с мечом в руке Феликс Ягер, выглядящий возбуждённым и испуганным, что при данных обстоятельствах закономерно.

Простой, но выдающийся план пришёл на ум серому провидцу. У него имелись сомнения по поводу, сможет ли этот Костодёр справиться с Истребителем лучше, чем его предшественник. Но не было никаких сомнений, что чудовище может расправиться с этим Ягером. У него были некоторые особенные инструкции для крысоогра, касающиеся человека, и он знал, что свирепый, верный и тупой зверь будет следовать им, пока не погибнет. В приливе радости он полагал, что Феликсу Ягеру гарантирована мучительная смерть.

Обнаружив свою намеченную жертву, Танкуоль стал своим магическим зрением разыскивать Костодёра. Когда он отыскал чудовищный гибрид крысы и великана, он пробормотал другое заклинание, которое должно было позволить ему мысленно общаться с этим прислужником.

Танкуоль почувствовал внезапное головокружение и коснулся сознания крысоогра, в котором, как в печи, плавились голод, ярость и звериная тупость. Он быстро передал в мозг чудовища картинку местоположения Ягера и подал ему команду: «Иди, Костодёр, убей! Убей! Убей!»

Феликс вздрогнул. Он понял, что за ним кто–то наблюдает. Он почти мог чувствовать спиной чей–то горящий надоедливый взгляд. Он оглянулся в уверенности, что увидит злорадствующего скавена, готового воткнуть ему нож между лопаток, однако там никого не было.

Постепенно жуткое ощущение покинуло его, сменившись более явным беспокойством. Скавены уже почти перед ним! Он мог слышать их чириканье, и пугающий лязг их грубого оружия о щиты. С нарастающим шипением над головой пронеслись арбалетные болты со стен замка. Гномы–арбалетчики принялись за дело, стреляя по ближним крупным скавенам. Несколько упало, но этого было недостаточно, чтобы замедлить их продвижение. Воины–скавены, в своей неистовой спешке ввязаться в бой, попросту пробежали по собратьям, втаптывая упавших в грязь.

В ушах Феликса отозвался чудовищный рёв, глубокий грохочущий бас существа гораздо более крупного, чем человек. Мулы заржали и в ужасе попятились назад, от страха на их губах выступила пена. Когда повозка сдвинулась, Феликс поменял позу, чтобы сохранить равновесие. Он повернул голову, покрепче сжал свой меч и развернулся посмотреть на чудище, которое, как он догадывался, находилось позади него.

На сей раз предчувствие его не подвело.