Истребитель драконов

— Дело обстояло так, — начал Вацлав Карлович, отодвигая в сторону бумаги и не обращая внимания на беснующегося эмиссара Общества почитателей Мерлина. — Жили-были два друга — Бернар де Перрон и Оноре де Бюси. Оба были участниками крестовых походов и нахватались в далекой Палестине тайных знаний. Если они и разжились на войне, то не настолько, чтобы всю оставшуюся жизнь пребывать в праздности. Уяснив, что война дело не настолько прибыльное, как об этом принято думать, друзья не нашли ничего более разумного, как удариться в магию. Впрочем, их и здесь поначалу ждала неудача. Все свои деньги они потратили на алхимические исследования, но остались в дураках. Между делом оба успели влюбиться в дочерей благородного рыцаря Витора де Феса и даже сочетаться с ними браком. Бернар де Перрон, женатый на младшей дочери, увез свою суженую в родовой замок, а безземельный Оноре де Бюси наследовал владения тестя. На какое-то время друзья остепенились, обзавелись детьми, но рыцарь де Перрон затаил обиду на более удачливого друга и свояка. Ибо владения, унаследованные сиром Оноре, были куда обширнее тех, где ютился завистливый Бернар. Кроме того, у покойного сира Витора де Феса был изрядный золотой запасец, которым расторопный Оноре забыл поделиться со своим родственником и старым другом. От кого Бернар узнал тайну замка де Фес, остается загадкой.

В записях присутствуют лишь темные намеки на то, что в его замке жил некий ясновидец, способный предсказывать будущее и открывать завесы прошлого. А тем временем в замке де Фес происходили чудеса. Во всяком случае, ничем иным, кроме чуда, нельзя было объяснить бурный рост благосостояния Оноре де Бюси синьора де Феса. Бывший нищий приятель благородного Бернара буквально купался в золоте. И рыцарь де Перрон решил, что это неспроста. Тем более что по Апландии вдруг пополз жуткий слух о вампирах, появившихся в окрестностях замка Фес, причем слухи обрастали все новыми и новыми подробностями, не оставлявшими уже никаких сомнений в их истинности. Вампиризм стремительно набирал силу, грозя погубить население целой провинции. Масштаб бедствия был столь велик, что местный епископ вынужден был объявить крестовый поход против расшалившейся нечисти. А возглавил этот поход не кто иной, как сир Бернар де Перрон. Деяния его были воистину ужасны, если верить летописцу, армия благородного Бернара извела чуть ли не десять тысяч вампиров, подавляющее большинство которых таковыми, скорее всего, не являлись. Более того, нашлись скептики, которые утверждали, что вокруг замка Фес никогда не было вампиров. И что сир Оноре де Бюси, сожженный на костре, был оклеветан совершенно напрасно. Но, к сожалению, эти скептики появились только тогда, когда последний вампир был пригвожден к земле осиновым колом рукой самого Бернара де Перрона. Права на замок Фес у доблестного крестоносца никто даже не оспаривал. Поговаривали, правда, что у Черного рыцаря, так стали называть несчастного Оноре, остался сын, но следы ребенка затерялись, и некому было оспаривать права сира Бернара.

— Выходит, Оноре де Бюси оговорил негодяй Бернар? — спросил Ираклий, внимательно слушавший Крафта.

— А вот в этом я как раз не уверен, — покачал головой Крафт. — Есть все основания полагать, что в замке де Фес действительно обитали вампиры. И появились они здесь в результате договора, который заключил с Люцифером сир Оноре де Бюси. Во всяком случае, так утверждает сын сира Бернара и отец нашего дорогого друга Шарля. Косвенно это подтверждается и кучей золотых слитков, которые Бернар де Перрон обнаружил в подвалах замка и показал сыну. Жану де Перрону в то время было пятнадцать лет, и он умолял отца выбросить это золото, ибо уже тогда несчастный юноша не сомневался в его дьявольском происхождении. Но благородный Бернар слишком долго шел к богатству и власти, чтобы остановиться на полпути. Трудно сказать, откуда он узнал магические заклятия, скорее всего, вырвал их у несчастного Оноре с помощью пыток, но так или иначе, а он решил повторить его путь. Видимо, у него возникли затруднения! Возможно, Оноре де Бюси дал ему неверное заклятие или перепутал что-то во время пытки. Но Бернар де Перрон был упрямым человеком и в конце концов добился своего.

— А ворон? — напомнил Ираклий.

— Ворон этот при дедушке Шарля был еще желторотым птенцом. Но, судя по всему, очень способным. Это Бернар выучил его произносить те самые заветные слова. Вероятно, считал, что заклятие, произнесенное черной птицей, сработает лучше, или просто сделал это от скуки. Так или иначе, но в один прекрасный момент Сезам открылся. Барон Бернар де Перрон ступил на порог бездны. Больше никто и никогда его не видел.