Истребитель магов

– Все просто, – колдун шумно вздохнул. – Те, кто становился мужчинами ранее, они все знали тебя. Вы вместе играли и взрослели. Но выросли новые мальчики, которые знают тебя не очень хорошо. Зато они все слышали рассказы о…

– Моем отце, – Харальд посмотрел на собеседника. Тот был мрачен, на переносице пролегла глубокая складка. – Вы ведь знали его?

– Да, – кивнул Мадай. – Очень немного.

– И много ли правды в россказнях, которыми женщины запугивают ребятню по вечерам? – Вопрос прозвучал неожиданно горько, Харальд устыдился собственных чувств. Но колдун не обратил на переживания собеседника внимания.

– Достаточно, – ответил он серьезно. – Он был колдун. Много сильнее, чем я, и он осмелился взять то, что лежало когда-то в храме.

– И превратился в чудовище?

– Я бы не стал так говорить! – ответил Мадай твердо. – Но он… внушал страх. Ведь эта… вещь, что он взял в храме, она губительна для людей…

– И мать мою он околдовал? – Харальд закусил губу, пытаясь сохранить на лице спокойное выражение.

– Нет, – колдун снова вздохнул, гулко, словно большая собака. – Это выдумки.

– Но это не важно для большинства из них. – Юноша показал в сторону костров, откуда доносились дикие вопли. – Они верят в страшные истории, и из-за них меня боятся и не любят.

– Есть такое. – Мадай задумчиво почесал кончик носа.

– Но ведь вы-то знаете, что я никогда не стану таким, как отец! – Слова, которые Харальд хотел произнести с жаром, получились плоскими и холодными, словно речные камни. – Что у меня нет колдовских способностей!

– Это правда. – Колдун посмотрел на Харальда, в темных глазах его было смущение. – И я не раз говорил об этом. Но они все равно боятся. Ты для них – сын чужака, южанина, страшного колдуна, и, значит, сам наполовину чужак и колдун…

– И что же делать?

– Не знаю, – тихо ответил Мадай. – Гуннар рассказал мне о вашем разговоре во время охоты. Тебе так хочется знать о судьбе отца?

– Да. – Ответ прозвучал достаточно твердо.

– Тогда я дам тебе совет, – колдун хмуро усмехнулся. – Такой, за который меня впору отдать на съедение росомахе. Иди на юг, туда, где живут другие люди. Там ты найдешь ответ.

– А разве, – Харальд ощутил, что голос его ломается, словно льдина под лучами весеннего солнца, – это возможно?

– Покинуть племя? – вопросом ответил Мадай. – Это не поощряется, но тебя, я думаю, отпустят. Ведь смог же уйти твой отец, а до него – ещё один человек. Путь на юг труден и опасен, но он существует.

Колдун замолчал, стало слышно, как где-то далеко в лесу, на западе, воет волк. К его голосу присоединились другие, и песня волчьей стаи странным образом сплелась с той, что пели у костров люди нид.

– Да, – сказал Харальд твердо. – Я сам думал об этом, но боялся. Спасибо за совет.

– Не благодари. – Колдун устало улыбнулся и поднялся. – Возможно, пройдет время, и ты проклянешь меня за него.

* * *

Угольки мягко потрескивали, от очага шел приятный, расслабляющий аромат. Мадай, ожидая прихода гостей, бросил на угли пучок сухой травы, чей дым «отгоняет злые помыслы.

А гости были уже здесь. Колдун знал, что, когда молодой Харальд объявит о желании уйти из племени, за советом обязательно придут к нему, знающемуся с миром духов…

И они пришли.

Хмурый, насупленный Елам. Вождь, сильнейший из мужчин племени. Несмотря на туповатый вид, хитрый, как матерый лис. Сейчас он мрачен. Ему принимать решение.

Колдун и старейшины могут лишь советовать.

Гуннар, ерзающий так, словно ему в седалище воткнулась острая ветка. В темных глазах чужака, ставшего за полтора десятка лет жизни в племени своим, – беспокойство. Это понятно. Харальд для него что сын. Старший и самый любимый.

И виновник встречи. Взгляд зеленых глаз обманчиво мягкий. Лицо ещё почти детское, но через черты юнца проглядывает будущий мужчина. Сидит неподвижно, словно рысь в засаде. Почти не моргает.

– Что скажут духи, колдун? – Могучий голос Елама заполняет юрту. Кажется, что ему тесно под низкими сводами. – Я не хочу терять лучшего из молодых охотников! Он прекрасно стреляет из лука, опытен в рыболовстве и промысле зверей. От него будут здоровые и сильные дети! Но он хочет уйти… Его отец не из нид, и желание юноши вполне понятно. Что скажут духи, колдун?

– Я спрошу. – Мадай слушал внимательно. Хотя он и знал все подробности, но сейчас через него внимают духи, неосязаемые существа, могучие, несмотря на бестелесность. Им открыто будущее, они должны сказать, что ждет юного Харальда в будущем. – Только выйдем из юрты.

Снаружи был вечер. Солнце, огромный оранжевый шар, распороло брюхо об острые вершины сосен, и на землю стекала его светящаяся кровь. Закатный свет резал глаза.

Мадай привычно наклонился, очертил посохом круг. Просители боязливо жались у юрты. Жилище колдуна расположено на некотором отдалении от остального становища, просто так сюда не приходят. Духи не любят, чтобы любопытные наблюдали за их делами.