Какой печальный парадокс. Он, посвящённый во многие тёмные тайны магии чародей, способный подчинять своей воле демонов и чудовищ, не в состоянии прекратить думать об одной женщине. Ульрика удерживает его сильнее, чем какая бы то ни было пентаграмма способна удерживать демона, но, похоже, что она об этом даже не догадывается. Как–то ночью в Карак Кадрине, будучи пьян, он даже признался Ульрике в своей безумной страсти, но она не обратила на это внимания, и даже после этого их отношения остались только лишь дружескими. В определённом смысле, его это оскорбляло.
Он хорош собой, имеет вес в обществе, обеспечен доходом от своих занятий магией. Многие женщины считали его привлекательным, однако в молодые годы он был слишком поглощён своей учёбой и обретением знаний о магии, чтобы обращать на них внимание. Теперь Макс наконец–то нашёл ту, которая ему нужна, но она даже лишний раз не посмотрит в его сторону. Макс был достаточно разумен и догадывался, что в его влечёт к Ульрике в том числе и поэтому. Но в то же время полагал, что, не откажи она в первый раз, он всё равно продолжал бы испытывать к ней страстное влечение. Макс достаточно знал о делах сердечных, чтобы понимать, насколько нелогично они могут развиваться.
Не то чтобы это имело значение. Макс попался на крючок и сознавал это. На грёзы о том, как он спасает ей жизнь и заслуживает её благодарность, уходило столь же много времени, как на учёные занятия. Макс понимал, что даже если все четыре великих Силы Хаоса окажутся внутри городских стен, он будет оставаться тут до тех пор, пока здесь она. Сие раздражало, поскольку Макс ощущал, что достиг нового уровня энергетических возможностей, и понимал, что необходимо все силы бросить на их изучение. Теперь Макс был уверен, что если сравнивать магические силы в чистом виде, он уже на равных смог бы потягаться с любым из своих старых учителей, и что подобного уровня мастерства достиг, будучи ещё молодым. Вероятно, причиной тому недавно пережитые им приключения, перенесённый стресс, заклинания, применённые им в сложных обстоятельствах, но было ощущение, что за последние несколько месяцев он обрёл невероятную силу.
Макс покачал головой, удивляясь, как может тратить столько времени на беспокойство об одной женщине, в то время как весь мир близок к тому, чтобы разлететься вдребезги. За последнее время он был очевидцем атак скавенов в северных землях, драконьих нападений в горах, орочьих племён на тропе войны. Похоже, что злые силы активизировались, подобно шершням из потревоженного гнезда. Есть ли какая–либо связь между этими событиями? Инстинкт и опыт подсказывали Максу, что, вероятнее всего, таковая существует.
Серый провидец Танкуоль осматривал зал. Он был возмущён. Как эти придурки из клана Творцов осмелились обвинить его в провоцировании этого нелепого бунта? Не его вина, что они неспособны держать в повиновении собственных рабов. Танкуоль осматривал зал, который был его тюрьмой, обращая внимание на необычные живые предметы меблировки, являющиеся отличительной чертой клана, удерживающего провидца в заключении. Здесь имелось покрытое шерстью кресло, подстраивающееся под фигуру Танкуоля, когда тот опускался в него, и надутое пузыреобразное существо, продуктом выделений которого являлось вино из плесневелых ягод. Тут был ковёр, что шевелился под лапами провидца, словно живое существо, и необычное окно с полупрозрачной плёнкой, которое открывалось, когда он хлопал в ладоши. Ну, по большей части. В те моменты, когда Творцы не размышляли о том, что Танкуоль попробует сбежать.
Сбежать! Само предположение раздражало его. Он — серый провидец, один из избранных Рогатой Крысы, уступающий силой и влиянием лишь самому Совету Тринадцати. У него нет необходимости сбегать. Он приходит и уходит по своей воле, без каких–либо объяснений с низшими существами. Танкуоль щёлкнул хвостом, почесал морду, затем потёр загнутые козлиные рога, выпирающие из его головы. Всё это в теории. Похоже, Творцы с этим не согласны.