Истребитель зверья (ЛП)

Рукой в перчатке Макс вцепился в камень зубчатой стены. Князь поручил ему явиться сюда и доложить о действиях армии. Похоже, правитель почему–то вообразил, что Макс наиболее могущественный и искусный чародей в городе. Феликс подозревал, что тот, возможно, даже прав.

— Они призывают демонов, — сказал Макс, — и огромное количество магической энергии. Я лишь могу предположить, что они собираются с этим делать.

— И каковы твои предположения? — спросил Готрек.

— Могу предположить, что некоторые из демонов будут помещены в те осадные механизмы, чтобы приводить их в движение, подобно тому, как вы используете пар для работы собственных боевых орудий. Я читал, что подобные вещи возможны.

— Энергия пара не имеет ничего общего с демонами, — заметил Готрек.

— Это всего лишь аналогия. Я полагаю, жизненная сила демонов будет использована для перемещения этих громадных металлических башен, задействования их вооружения и, возможно, ещё чего–нибудь этакого.

— Вроде чего?

— Защиты тех, кто находится внутри, от магических атак.

— Ты говоришь, для этого используют некоторых из тех демонов. Как насчёт остальных?

— Они материализуются во плоти и будут использованы в качестве ударных сил.

Феликс вспомнил огромного Кровожадного из Караг Дума и вздрогнул. Он надеялся никогда больше в своей жизни не встречаться с такой тварью, а теперь перед ними вырисовалась вероятность встречи с армией подобных. Он высказал свои опасения Максу, который покачал головой.

— Я сомневаюсь. Такие существа столь могущественны, что даже огромное скопление магической энергии способно поддерживать лишь нескольких из них.

Феликса поразила невозмутимость, с которой Макс произнёс „нескольких из них“. Одного такого существа почти достаточно для уничтожения целой армии. А нескольких более, чем хватит, чтобы разнести весь Прааг. Кроме того, теперь они не смогут воспользоваться силой молота Огнебородого. Макс продолжал рассуждать, не догадываясь о мрачных мыслях Феликса.

— Кроме того, я полагаю, что наши приятели—хаоситы могут найти и другое применение накопленной энергии.

— Это какое? — задал вопрос Готрек.

— Думаю, они могут использовать её для преодоления защитных рун сегмента стены, затем с помощью магии обрушат башни, создав пролом, через который их войска смогут проникнуть внутрь.

— Есть мысли, где они попробуют прорваться? — спросил Феликс.

— Нет, пока они не предпримут попытку. Тогда я смогу почувствовать, куда направлены потоки энергии. Однако я бы поставил на то, что это произойдёт в том месте, где концентрация их войск будет наибольшей.

— Если только это не окажется военной хитростью, — заметил Готрек.

— Взгляни на эту армию, Истребитель. Ей не требуется хитрость. Ей достаточно только силы.

На сей раз даже Готрек смутился и промолчал. Несколько мгновений спустя он поднял голову и усмехнулся, продемонстрировав свой гнилой зуб.

— У этих ворот произойдёт славное побоище, — заявил он.

— Да уж, — без особого энтузиазма подтвердил Макс.

— Мы все умрём! — вопил фанатик. — Настал конец света. Демоны явились с севера. Они несут с собой смерть. Они несут с собой чуму. Они несут с собой голод. Они несут с собой всевозможную мерзость и порчу.

«Тот факт, что этот костлявый фанатик умудрился обзавестись столь внимательной аудиторией в толчее рыночной площади, показывает, насколько изменилось настроение в городе, — думал Феликс. — Несколькими днями ранее кислевиты открыто глумились над ним. Теперь же явно внимают его словам».

— Пришло время раскаяться в ваших грехах и очистить души. За нашими воротами ожидают демоны. Они явились потому, что мы утратили достоинство, изменили законам наших предков и погрязли в распутстве и пьянстве. Сожительствуя с иноземцами, мы не смогли сохранить чистоту подлинной крови Кислева.

Феликс нахмурился. Оратор обрёл ещё нескольких слушателей. Феликс не мог утверждать наверняка, но ему показалось, что некоторые из них бросали взгляды на него и Ульрику. По речи, одежде и лицу Феликса было явно заметно, что он не кислевит. Слишком длинный нос, не столь высокие скулы и резкие черты лица. И он был слишком высок, чтобы походить на жителя Праага.

— Князь поощряет это. Его правление — беззаконие, среди которого процветают опорочившие себя роды, иноземцы вовлекают в разврат исконных дочерей Кислева, а всевозможные иноземные пороки подрывают силу и храбрость нашего народа.

— У него явно заскок на сей счёт, — пробурчал Макс. — Похоже, нынче повылезли все городские безумцы и пустомели.

«Истинно так, — подумал Феликс, — однако, в данных обстоятельствах, это не самое тактичное высказывание, особенно когда поблизости навострили уши приятели фанатика и сочувствующие». Он посмотрел вокруг. И решил, что заметил среди толпы кое–кого из тех фанатиков, что несколько дней назад были выставлены Готреком из „Белого кабана“. И тут ему захотелось, чтобы Готрек оказался рядом, однако тот предпочёл пьянствовать с остальными гномами, предоставив Феликсу и Ульрике сопровождать Макса в цитадель.