Истребители аварий

Убедившись, наконец, что товарищи согрелись и отходят в тепле, и что конечности сгибаются без потери чувствительности, Вадим сообщил всем, что ненадолго уходит, закрыл палатку и устремился назад, на ледник с пустым рюкзаком и бачком от примуса. Вернулся, прихватив и воду, и большую часть брошенного снаряжения. Спасительную веревку оставил на леднике, – ее, закрепленную на льду, можно снять и утром... Интересно, что бы он делал без нее?..

Через час весело шипящий примус уже грел и палатку, и воду для чая.

«Кажется, успел!.. Но в последний момент! В последний!.. Вот цена одного темпа!.. А если бы я его проиграл? Подумать страшно!»...

Напряжение борьбы спало... Всех напоил сладким чаем с сухарями. Больше ничего не принял из солидарности с ребятами, – можно ли им есть в таком состоянии? Может не пойти впрок. Пусть отдохнут так. Утром для них приготовлю... Да и голода почему-то не ощущал...

Так, четверо ушли за помощью?.. Новая тревога! Еще не легче... И эта фраза Наталки со слов Сергея: «Полчаса спуска, и в боковое ущелье...» В получасе нет ущелий с пройденными перевалами! Только Маршала Конева, но это... О-го-го... Их может вынести на такие зубья в сочленении Каинды и левой ветви Путеводного... Там «дырки» хребта могут быть все на «3Б»... В их-то состоянии психологической травмы... Без схем, без описаний...

И что это за странная фраза Наталки: «А ты ложись с Женечкой. Это будет хорошо...» Чего-то здесь она не договорила. А может, померещилось? Внешне похоже на намек, или проговорилась?.. Женя, кажется, вполне согрелась и успокоилась. Спит, как ребенок. Жар есть, но тихо спадает. Дышит ровно. Это хорошо. Вот благодать-то!

Но что же дальше?.. Ладно, утро вечера мудренее и значительно длиннее... Надо будет обдумать положение. Оно совсем «не сахар», учитывая состояние Наташки. А что, если вызов помощи задержится?.. Темп! Темп!.. Сидеть здесь и ждать... Рискованно!.. Ладно, посмотрим утром по состоянию ребят... Перевал Предутренний... Он здесь, часах в полутора... Его ребята знали только понаслышке, а ты, злодей, и знал и ходил... Он может быть ключом к ситуации: полтора-два дня, – и я на заставе, а вертолет здесь. Но такой перевал в одиночку?! А почему бы и нет? Ведь только спуск. А участок закрытого льда за ним совсем небольшой... Есть и закрытый ледник на подъеме. Вот если бы ребята меня проводили до седловины... Ладно, посмотрим утром... Спать!.. Может, уже завтра придет помощь!..

Образ похода: Вдохновение

Ты весь не при деле, ты весь на пределе!
Нет больше ни духа, ни сил,
Все «еле» и слабость в измученном теле,
Ты штурмом его надломил!

От воли несладок – лишь мутный осадок,
От мыслей – без смысла дурман,
А весь ты – упадок и жалкий остаток
Обмана и ноющих ран!..

Но вопли моленья и стон настроенья
Стряхни с обессиленных рук
Порывом паренья, искрой вдохновенья,
Восторгом во взгляде, – и вдруг!

Из тайны навета, какого секрета,
В какой непонятной борьбе
Появятся где-то вся собранность эта
И дикая ЗЛОБА – К СЕБЕ!!!

Феерия

Они лежали, наполненные спасением...

Поздно ночью Женя проснулась с ощущением, что ей приснился кошмарный сон.

«Где я?», – она проверила рукой, которая уперлась в крышу палатки...

«Да, все так, я в палатке! Как тепло и хорошо!»

Она ощутила резкое внутреннее изменение: ее угнетенное сознание полностью восстановилось, прояснилось.

«Что же случилось?.. Поток, водоворот, ветер, холод... Это был сон? Нет, не похоже! Все это было! Было! Когда? Вчера? Сегодня?.. Сегодня, причем недавно!.. И? Что такое она слышала?.. Что пришел Вадим и спас их? А это что, тоже приснилось? Что за блажь? В это поверить?.. Нас четверо в палатке!»

Женя потянулась, со страшным душевным трепетом, еще не веря, достала фонарь из его штатного места в кармане изголовья и посветила: Вадим тихо спал вплотную к ней у стенки, в своем спальнике. Беловы лежали головой в другую сторону, к выходу, в спарке...

«Так все это правда! Все, что с ней произошло, а Вадим действительно спасся! И спас их!.. Боже, какой поворот!.. Вадим! Любимый, милый Вадим!..