Читаем Истребители — на взлет! полностью

В последующие дни, 21—23 апреля, мощь ударов советской авиации еще более возросла. Ввод в действие сил трех авиакорпусов РГК позволил изменить общее соотношение сил авиации в районе Мысхако в нашу пользу. Боевые действия нашей авиации по поддержке десантной группы интересны тем, что здесь, в ограниченном районе, действовали силы двух воздушных армий и ВВС Черноморского флота. В связи с этим большое внимание уделялось организации взаимодействия между армиями, видами и родами авиации, появилась необходимость организации управления истребительными авиационными частями обеих воздушных армий с одного командного пункта. В базировании авиации у противника имелись преимущества. В Крыму и южных районах Украины он располагал достаточным количеством хороших полосных аэродромов. В то же время наша авиация на Кубани испытывала недостаток в таких аэродромах, грунтовые же аэродромы из-за весенней распутицы были недоступны.

На вооружении советских авиационных частей в то время находилось уже значительное количество современных самолетов. Так, все прибывшие из резерва Ставки авиационные соединения были вооружены истребителями Як-1, Як-7, Ла-5, штурмовиками Ил-2 и бомбардировщиками Пе-2. Кроме того, стоит отметить появление на Кубани в массовом количестве американских Р-39 «Аэрокобра».

После успешного выполнения задачи по срыву немецкого наступления в районе Мысхако авиация Северо-Кавказского фронта стала усиленно готовиться к боям в районе станицы Крымская. Экономя силы, истребители небольшими группами прикрывали войска 56-й армии, а бомбардировщики наносили удары по вражеским аэродромам. Управление 5-й воздушной армии, передав 4-й воздушной армии подчиненные боевые части (265 самолетов) с 24 по 30 апреля, согласно директиве командующего ВВС Красной Армии, убыло в район Курской дуги на Степной фронт. Необходимость в дальнейшем существовании штаба ВВС фронта, предназначенного для обеспечения управления двумя воздушными армиями, отпала, и он был расформирован, а К.А. Вершинин вступил в командование 4-й армией.

Активность авиации противника в районе станицы Крымская резко возросла накануне перехода 56-й армии в наступление. С утра 28 апреля немецкие бомбардировщики группами по 10—15 самолетов пытались сбросить бомбы на боевые порядки наших войск. За день противник совершил 850 налетов. Советские истребители для отражения воздушного противника произвели 310 вылетов и сбили в воздушных боях 25 вражеских самолетов, потеряв 18 своих. С этого дня над станицей Крымская началось воздушное сражение, которое с небольшими перерывами продолжалось несколько недель.

29 апреля 1943 года потери противника составили 74 самолета, сбитых в воздушных боях, и 7 самолетов — от огня зенитной артиллерии. В последующие дни напряжение борьбы еще более возросло: над относительно узким участком фронта в 25—30 км в день происходило до 40 воздушных боев, в каждом из которых с обеих сторон участвовало по 50—80 самолетов.

Так, за 12 дней, с 29 апреля по 10 мая, только в результате воздушных боев противник, по советским данным (по всей видимости, завышенным), потерял 368 самолетов. В итоге советская авиация полностью захватила инициативу в воздухе. Тесно взаимодействуя с сухопутными войсками, она надежно прикрыла их с воздуха и оказала эффективную поддержку в прорыве сильно укрепленного вражеского оборонительного рубежа.

В борьбе с немецкой авиацией советские истребители действовали наступательно и с большим мастерством, их успеху способствовало также четко организованное управление по радио с земли. Для наведения истребителей и управления ими в воздушных боях у линии фронта были развернуты пять радиостанций в районе станицы Абинская. Одна из них — главная радиостанция наведения — находилась в 4 км от линии фронта и, по сути, являлась командным пунктом управления всей истребительной авиацией 4-й воздушной армии.

С первого дня операции 56-й армии и затем в наиболее ответственные ее дни советская авиация совершала вылетов в два раза больше, чем авиация противника. Всего с 29 апреля по 10 мая 4-я воздушная армия, ВВС Черноморского флота и авиации дальнего действия произвели около 10 тысяч вылетов, уничтожив 368 самолетов врага, то есть более трети его первоначальной авиационной группировки. В среднем противник каждые сутки терял 9 бомбардировщиков и 17 истребителей.

Около двух месяцев продолжалось на Кубани одно из крупнейших воздушных сражений Второй мировой войны. За период с 17 апреля по 7 июня 1943 года фронтовой авиацией и авиацией Черноморского флота было произведено около 35 тысяч вылетов.

В июне наступил перелом — к 7 июня советское наступление фактически захлебнулось. Противник, удержав оборону на «Голубой линии», перестал тратить усилия на враз ставший второстепенным участок фронта. И как результат, наиболее боеспособные части люфтваффе стали перебрасываться на направление «главного удара» — под Курск. С этого момента изменился и характер противостояния на Кубани — немногочисленные немецкие истребители перешли к тактике «свободной охоты».

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные тайны XX века

Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество
Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество

Русско-китайские отношения в XVII–XX веках до сих пор остаются белым пятном нашей истории. Почему русские появились на Камчатке и Чукотке в середине XVII века, а в устье Амура — лишь через два века, хотя с точки зрения удобства пути и климатических условий все должно было быть наоборот? Как в 1904 году русский флот оказался в Порт-Артуре, а русская армия — в Маньчжурии? Почему русские войска штурмовали Пекин в 1900 году? Почему СССР участвовал в битве за Формозский пролив в 1949–1959 годах?Об этом и многом другом рассказывается в книге историка А.Б.Широкорада. Автор сочетает популярное изложение материала с большим объемом важной информации, что делает книгу интересной для самого широкого круга читателей.

Александр Борисович Широкорад

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Явка в Копенгагене: Записки нелегала
Явка в Копенгагене: Записки нелегала

Книга повествует о различных этапах жизни и деятельности разведчика-нелегала «Веста»: учеба, подготовка к работе в особых условиях, вывод за рубеж, легализация в промежуточной стране, организация прикрытия, арест и последующая двойная игра со спецслужбами противника, вынужденное пребывание в США, побег с женой и двумя детьми с охраняемой виллы ЦРУ, возвращение на Родину.Более двадцати лет «Весты» жили с мыслью, что именно предательство послужило причиной их провала. И лишь в конце 1990 года, когда в нашей прессе впервые появились публикации об изменнике Родины О. Гордиевском, стало очевидно, кто их выдал противнику в том далеком 1970 году.Автор и его жена — оба офицеры разведки — непосредственные участники описываемых событий.

Владимир Иванович Мартынов , Владимир Мартынов

Детективы / Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / Спецслужбы / Cпецслужбы
Огнестрельное оружие Дикого Запада
Огнестрельное оружие Дикого Запада

В информативной и познавательной книге-справочнике Чарльз Чейпел воссоздает историю огнестрельного оружия Дикого Запада от фитильных мушкетов времен первопоселенцев до карабинов с капсюльным воспламенением конца XIX века. Автор подробно описал и проиллюстрировал модели гладкоствольного и нарезного оружия, револьверы «кольт», «ремингтон», легендарный «дерринджер» и его подделки, винтовки «кентукки», «шарпс», «винчестер», столь популярные у охотников, ковбоев, индейских вождей и нарушителей закона, миниатюрные перечницы и знаменитые винтовки Тедди Рузвельта.Книга содержит более 500 рисунков и фотографий, что делает ее незаменимой для историков, специалистов и коллекционеров огнестрельного оружия, а также для всех интересующихся историей Дикого Запада.

Чарльз Чейпел

Военная история
Семь столпов мудрости
Семь столпов мудрости

Лоуренс Аравийский — легендарная фигура времен Первой мировой войны. Британский разведчик и талантливый ученый-востоковед, он возглавил арабское восстание в походе против турок, что привело к образованию независимых арабских государств.Книга Лоуренса столь же противоречива и поразительна, как и личность автора, культовой для Европы 20–30-х — его военная карьера привнесла в историю механизированной войны полузабытые нотки романтики и авантюры. Написанная ярким афористичным языком, автобиография в новом обаятельном переводе FleetinG читается как приключенческий роман. Этнографические зарисовки феодальной Аравии лихо переплетены с описаниями диверсий, а рассуждения в ницшеанском духе о жертвенном сверхчеловеке пронизаны беспощадной, но лиричной самокритикой:«...Годами мы жили друг с другом как придется, в голой пустыне, под равнодушными небесами. Днем горячее солнце опьяняло нас, и голову нам кружили порывы ветра. Ночью мы промокали от росы и были ввергнуты в позор ничтожества безмолвиями неисчислимых звезд...»

Лоуренс Аравийский , Томас эдвард Лоуренс , Томас Эдвард Лоуренс , Томас Эдвард Лоуренс Аравийский

Биографии и Мемуары / Военная история / Документальное