Истребители. «Прикрой, атакую!»

В результате, откуда бы враг ни попытался подойти к советским пикирующим бомбардировщикам, истребители тут же завязывали бой с самолетами противника и не подпускали их к «пешкам». Вспоминает Герой Советского Союза Яков Михайлик: «Этот боевой порядок был сложен, но надежно обеспечивал безопасность бомбардировщиков и почти исключал потери от зенитной артиллерии, так как отдельные экипажи выполняли специальную задачу по уничтожению зенитных точек врага. Впрочем, на них обрушивал огонь тот, кто первый заметит».

Сопровождение штурмовиков несколько отличалось от сопровождения бомбардировщиков. Если Пе-2 ходили на задания, как правило, на высоте 3–4 тыс. метров, то штурмовики Ил-2 – на высоте 1–2 тыс. метров. Истребители шли в парах, прикрывая строй «илов» справа, слева и сверху. Пары по бокам летели в метрах 300–400 от «илов», с незначительным превышением где-то 100 метров. Пара сверху висела над строем «илов», метров на 500 выше. Если, например, «пеленг» «уступом вправо», то пара «яков» слева идет вровень с ведущим «илом», пара справа – вровень с замыкающим «илом». Естественно, что «яки» идут «зигзагом», постоянно контролируют окружающее пространство.

Летчик в кабине И-16 получает предполетный инструктаж, 286-й ИАП, 1942 г.

Дойдя до цели, если над ней не было истребителей противника, «илы» становились в «круг» и в несколько заходов «обрабатывали» цель. Истребители в этот момент уходили на 500 метров выше и метров на 500 в сторону, ходили там зигзагами – контролировали воздушное пространство. После завершения бомбо-штурмового удара опять строился прежний боевой порядок.

Готовится к взлету И-16 286-го ИАП

Однако в любой момент задания могли появиться и немецкие истребители. Вспоминает Иван Кожемяко: «Немцы чаще атаковали «илов» на подходе к цели, но могли и на отходе, на преследовании. Обычно «мессера» занимали высоту метров на 500 выше той пары «яков», которая была сверху. Дальше «мессеры» становились в широкий «круг», кружились, маскировались в облаках (если облачность есть), выбирали благоприятный момент для нападения. Когда же он наступал (по их мнению), то обычно следовала атака одиночным «мессером» на максимальной скорости, в крутом пике – 600–620 км/час. Чаще всего со стороны солнца, по замыкающему «илу». План у него такой – ударить на максимальной скорости, сбить «ил», отвернуть и выскочить на вертикаль».

Техник встречает летчика

Главной задачей советских истребителей при этом было даже не сбить самолет противника, а защитить штурмовики и не дать немцам разбить их строй.

В полете Як-1. По комплексу летно-боевых характеристик он считался лучшим из тройки истребителей новых типов (ЛаГГ-3, МиГ-3, Як-1), поступивших на вооружение накануне войны

Вылеты на «свободную охоту» были не особенно частым явлением в советских ВВС в отличие от Люфтваффе. В обычных полках этим занимались только лучшие летчики, да и то исключительно в те периоды, когда обстановка не требовала от них выполнения других заданий. А постоянные вылеты на «свободную охоту» были характерны скорее для таких прославленных советских асов, как, например, Покрышкин, и их полков. Вспоминает Александр Шварев: «Только ко второй половине войны мы уже стали ходить на свободную охоту. Свободная охота – это самые лучшие вылеты, ты летишь, ни к чему не привязан. Твоя задача – ловить ротозеев и стрелять».

Летчики 152-го ГвИАП Николай Шутт, Сергей Луганский, Иван Кузьмичев, Иван Корниенко, Николай Дунаев на фоне Як-1, подаренного Луганскому земляками – молодежью Алма-Аты. Все летчики получили звание Героя Советского Союза, а Сергей Луганский – дважды. Весна 1944 г.

На свободную охоту советские летчики летали, как правило, двумя парами. При этом истребители на больших высотах выходили в зону, где обычно проходили маршруты немецких транспортных самолетов. Атаковав самолет противника, охотники в большинстве случаев сразу уходили, но могли завязать и воздушный бой, если ситуация складывалась в их пользу. При этом летчики-истребители очень любили полеты на свободную охоту, поскольку в этом случае их не связывало конкретное задание, на их стороне было преимущество внезапности, а результатами охоты очень часто становились новые сбитые самолеты на счету пилота. Вспоминает Александр Хайла: «Мы ходили на свободную охоту четверкой. Это хорошая работа. Набираешь высоту 5–6 тысяч. Ходишь, высматриваешь. Отвечаешь только за себя».