Истребление монстров для слабаков

— Лучше бы тебе объяснить, почему ты даже не связался со мной. Я не знала, жив ли ты!

Он вздрогнул снова, и это удивляло меня почти так же, как его неопрятный вид. Дядя Джек, которого я помнила, всегда был властным, величавым, даже со своими детьми.

— Я не связывался с тобой ради твоей безопасности, Амалия, — пробормотал он. — Я… совершил ужасную ошибку.

Я сунула руку в карман пальто. Вытащив два письма матери, я развернула то, что она написала дяде Джеку, подошла к нему и сунула письмо ему под нос.

— Ваша «ужасная ошибка» связана с этим? — холодно осведомилась я.

Он забрал письмо, удивление мелькнуло на лице, а потом проступило горе.

— Нам… нужно присесть.

Амалия открыла рот, посмотрела еще раз на лицо отца и прошла к дивану. Она расстегнула пальто, бросила на подлокотник и села, скрестив ноги и руки. Она выжидающе смотрела на него.

Я сняла верхнюю одежду, села рядом с ней. Мы были напротив него, единство усиливали одинаковые свитера, ткань с узором тянулась от подбородков до середины бедра.

Прислонив ружье к креслу напротив нас, дядя Джек опустился на подушки. Он смотрел на мою грудь, где сиял серебром инфернус.

— Ты… — прошептал он. — Ты украла демона Двенадцатого дома?

— Я не крала его, — я потерла большим пальцем кулон. Эмблема Валъир была вырезана там, и раз дядя Джек видел страницу гримуара, он узнал символ. — Я заключила контракт с демоном после того, как ваши клиенты из «Красного рома» попытались использовать меня как разменную монету в переговорах.

— Разменную монету?

— Я говорила с демоном почти со дня своего прибытия, — заявила я. — Но не будем уходить от темы. Вы объясните письмо. Сейчас.

Дядя Джек хмуро смотрел на меня — опешил от моего пыла? — а потом опустил взгляд на письмо.

— Вам вообще было дело? — выпалила яростно я. — Или вы сидели и ждали, пока она умрет, чтобы получить гримуар? Она умоляла о помощи!

— Я позвонил ей, как только дочитал письмо, — прошептал он. — Я думал, она ошибалась. Как ее могли найти? Но она просила о помощи и… — он опустил плечи. — Я думал, если мы снова будем разговаривать, я смогу убедить ее показать мне гримуар.

Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в кожу.

— Но я хотел и помочь! — быстро добавил он. — Если она была права, то мы все были в опасности. Мы говорили больше часа той ночью, договорились встретиться следующим вечером. Я прибыл в семь, как и было спланировано, ждал в ресторане всю… всю ночь, Робин. Я ждал…

Ледяная боль вернулась, словно снова наступила та ужасная ночь.

— Но они не приехали.

Он моргнул, глаза мокро блестели.

— Была почти полночь, когда мне позвонили из полиции… насчет аварии…

— И вы получили то, чего хотели, — ядовито сказала я. — Гримуар теперь был у вас. И вы сразу поспешили вызвать демонов из него, да?

Он даже не отрицал, просто кивнул.

Амалия откинулась на диване, зажав рукой рот.

— Боже, пап.

Я развернула второе письмо и протянула его. Он встал с кресла, забрал его и уже читал, пока опускался обратно. Он перевернул страницу, не удивлялся письму.

— Вы его уже видели, — тихо сказала я. — Это было в сейфе у вас в гараже, да?

— Где остальная часть письма?

— Была уничтожена раньше, чем я смогла ее прочесть. Откуда это, дядя Джек?

— Это было в гримуаре, — он посмотрел на две страницы с почерком его сестры. — Думаю, я начну сначала, чтобы все было понятно.

— С начала чего?

— Демоники.

Мы с Амалией ошеломленно переглянулись.

— Твоя мама написала это тут. «Мы были первыми…». Первыми призывателями.

В комнате стало тихо.

— Антея Атанас, — он отклонился в кресле. — Первая волшебница, призвавшая демона, и мать всей магии Демоники. Наша семья хранила гримуар тысячу лет, копируя его каждые пару веков. Все двенадцать имен демонов из ее изначального гримуара. Все ритуалы призыва основаны на ее чарах.

Первые призыватели… ими были мои предки? Мы изобрели Демонику?

— Антея научила призыву детей и нескольких учеников, дала им по имени демона. Поколениями ее потомки распространяли Демонику среди волшебников, раскрывая больше имен, но храня самые лучшие и сильные в тайне. Нынче только некоторые призыватели знают имена Второго и Третьего дома, Первый дом был потерян в начале 1900-х…

— Пока вы не получили гримуар, — прорычала я.

— Широкое использование других имен обесценило их — насколько можно обесценить имя демона, — продолжил он, словно я не говорила, — и приобрести редкое имя первых трех Домов стало Святым Граалем для других призывателей. Семья Атанас была слишком известной, только оттуда призыватели знали все двенадцать имен. Остальные охотились на нас, и призыватели Атанас стали погибать.

«Те, кто желал власти, чуть не стерли нашу семью», — написала мама в письме.

— К Второй Мировой войне в семье Атанас остались трое. Диандра, твоя прабабушка, бежала в Албанию и сменила фамилию. Она переехала в Северную Америку, вышла за волшебника и решила, что спрятать гримуар можно было, только перестав призывать.

— Но ты — призыватель, — выпалила Амалия. — И ты хотел, чтобы я была такой.