Исцеление любовью

Тут у Юли иссяк запас слов, и она опустила голову, переведя взгляд на плечо Сергея. На его плече она заметила свою руку и тут же, будто придя в себя, отдернула ее с негромким вскриком. Сергей тоже осознал, что все еще не убрал руки со спины Юли и также поспешил отдернуть конечность.

Они стояли друг напротив друга, она, подняв руки вверх, будто хотела сдаться в плен, а он – разведя их в стороны, будто показывая «Не трогаю, не прикасаюсь». Пару секунд каждый из них смотрел на руки второго, потом они снова встретились глазами и как по команде оба захихикали.

После этого все трое смогли рассесться. Сергей и Дмитрий сели в кресла, Юля устроилась на диване. Гостиная пока еще не была обставлена, все здесь говорило о том, что люди сюда недавно переехали. Из мебели были только диван, кресла, подключенный телевизор. Другие вещи, вроде штор, тюля, прочих безделушек, которыми украшают гостиные, пока что были упрятаны в коробки, стоящие в углу. Вообще комната выглядела довольно голо и уныло. Даже светлые обои не добавляли радости. Всё будто кричало: «Помогите нам стать лучше, красивее, уютнее, иначе мы выгоним всех ваших гостей». Но, несмотря на это, беседа смогла завязаться довольно легко.

– Так что же мой брат натворил, пока меня не было, скажите мне, – попросил Сергей.

Юля перевела взгляд на Диму. Тот был очень похож на своего старшего брата, но вместе с тем было в нем что-то, что отличало его. Дима так же улыбался, имел тот же цвет волос, глаз, похожие брови и форму носа, что у Сергея. Но вот какое-то неуловимое отличие от брата было, хотя и не ясно, какое.

– Я его убью, – сказала Юля и попыталась встать.

– Нет, – Сергей взял ее за запястье, – сначала расскажите мне, а про убийство будем думать потом.

Девушка скуксилась. Сергей выпустил ее руку, и она села обратно на диван.

– Он понатыкал в моем доме скрытых камер и теперь шпионит за мной! – сказала Юля.

– Неправда! – тут же возразил Димка.

– А откуда ты тогда узнал, какие цветы я хочу? – спросила Юля. – Я все проверила! Я по всем комнатам прошлась с плакатами, на которых написала, каких цветов я хочу. А после этого явился ты с букетом! И в этом букете были все цветы, какие я просила!

– Просто красивый букетик! – сказал Димка и невинно хлопнул глазками, как добрая фея.

– Ах, красивый букетик! – подпрыгнула Юля. – И лилии в нем тоже были!

– А что, вам не нравятся лилии? – спросил Сергей.

– Не в этом дело, – отозвалась Юля.

– А в чем?

– Я с плакатом «хочу лилий» в ванной была! – крикнула блондинка. – Понимаете, что это значит? – оглянулась она на Сережу.

Тот окинул быстрым взглядом ее стройную фигуру и кивнул.

– Понимаю, – произнес он тихо, хотя еле сдерживался, чтобы не засмеяться.

– Этот мерзавец видел меня, – блондинка поднялась с дивана и провела руками вдоль тела сверху вниз, – без макияжа!

Глава 2

Вытирая лицо полотенцем, и припоминая эти ее слова, Снегирев улыбнулся. «Какая смешная, – подумал он. – Только при чем тут макияж? Насколько я успел заметить, она не была сильно накрашена. Так она что, специально эту глупость ляпнула? Зачем?»

Сергей снова бросил взгляд в зеркало и увидел свою растрепанную прическу. Волосы торчали так, будто ему совсем недавно делали начес. Недолго думая, Сергей взял в руки расческу, лежащую на раковине, и стал зачесывать волосы назад. Эта прическа всегда ему очень шла – так ему говорили абсолютно все.

Проведя по волосам расческой раз шесть, он вдруг замер, глядя на свое отражение. «Что я делаю? Господи, что я делаю? Причесываюсь. Зачем? Чтобы хорошо выглядеть. Но зачем мне хорошо выглядеть? Как и кто меня может разглядеть? Там же темно. Тогда зачем я причесываюсь?»

Сергей отложил расческу и отвел глаза в сторону.

«Что, черт возьми, за такое? Я веду себя, как мальчишка, который собирается на первое свидание. Что со мной происходит? Неужели это все из-за нее?» – Сергей перевел взгляд на закрытую дверь. – «Что за дурацкое состояние? Какого черта? Нервы что ли шалят? Я уже забыл, когда со мной такое было в последний раз. Даже когда мы с Трейси оставались вдвоем, со мной не творилось ничего подобного. А она ведь ненамного старше Юли».

Снегирев приложил руку к горлу и вдруг с удивлением заметил, что рука его подрагивает. И сердце вроде стало стучать чаще. «Что это? Что это еще за трясучка?» – подумал Сергей, глядя на свою дрожащую руку. – «Мне не холодно. В такую жару не может быть холодно. Но неужели я дрожу от страха? Глупость. Чего мне бояться? Молодую девицу? Или я боюсь…»

Сергей снова взглянул на себя в зеркало и отшатнулся. Сердце быстро билось в груди. «Я боюсь себя, – подумал он, опускаясь на пол в ванной, – своих чувств».

Едва он об этом подумал, как дрожь унялась. Сергей сидел на полу и мысленно как попугай повторял одну и ту же фразу: «Не может этого быть. Со мной не может такого быть». Но, собственно, почему с ним не может такого быть? Что он, не живой что ли?

«Но мне же почти сорок, а ей еще и двадцати пяти нет, – в панике думал он. – Что за черт? Это глупо, дико, нелепо…» Ему захотелось закричать. Дико-дико, громко-громко крикнуть, но он не мог.