Исцеление любовью (СИ)

— Неужели ты думаешь, что ваши с Вейденом пещерные кувыркания не оставили о себе ничего у тебя внутри?

«Нет, конечно, оставили, — покраснела девушка. — А ты бы мог и не смотреть!»

— Очень нужно! — фыркнул котелок. — Там и без вас было на что посмотреть! Я впервые наблюдал любовные игры призрачных арсов! И хочу тебе сказать — и то, что ОСТАЛОСЬ у тебя, и то, что влили в твою Маю, обязательно даст всходы! Уже дало! Просто ты это ещё не поняла!

«Ты хочешь сказать, что мы с Маей…» — Катя испуганно прикрыла рот ладошкой.

— Почему «хочу»? — удивилось ведьмовское наследие. — Я прямым текстом говорю — всходы есть. И у тебя, и у твоей кошки.

«Ох, и болтун же твой подарочек! Не мог после свадьбы сообщить.» — миролюбиво фыркнула Мая.

— После свадьбы она и сама узнала бы. А так — я первый! — он горделиво сверкнул полировкой.

«Я — беременна?» — Катя села прямо на пол.

— Привыкай. Это твое нормальное состояние на ближайшие годы.

Катя хотела уточнить про «годы», но не успела.

В комнату впорхнула стайка горничных — и началась подготовка невесты к торжеству.

Кати отмывали в ванной с ароматическими отварами, натирали кожу зельями для удаления волос — в результате на коже девушки не осталось ни одного волоска, — обработали ногти на руках и ногах, — Катя залюбовалась розовыми удлиненными ноготками, — и под конец втерли в волосы гель для укладки и волосы на глазах завились в крупные локоны, горничным осталось только уложить их и украсить диадемой и шпильками с маленькими драгоценными камнями.

Император, в благодарность за оказание помощи в раскрытии финансовой аферы и предотвращения заселения враждебными сущностями, принес в дар, помимо титула, несколько наборов драгоценностей и магических артефактов. Вот эти шпильки и являлись одними из них. Они отводили любые магические воздействия и стоили целое состояние, но император, помятуя о пикантном фильме, настоял, чтобы Кати приняла этот подарок.

И сейчас девушка стояла в облаке белоснежного шедевра придворных портных и блистала украшениями с самыми дорогими камнями.

— Леди Катарина! — с придыханием сообщила одна из горничных. — Вы самая красивая невеста нашего мира!

— Мы так рады, что Вы будете нашей хозяйкой!

— Его Светлость заслужил такое сокровище!

Горничные порхали вокруг, пытаясь довести до совершенства образ невесты своего хозяина.

В покои, предварительно постучав, вошел принц. Именно он поведет Кати к алтарю.

— Детка! Ты обворожительна! — он почтительно поклонился. — Я позволю себе так назвать тебя в последний раз! Потом герцог Мар оторвет мне голову, если услышит!

Кати слегка присела, приветствуя монарха.

Николас предложил ей локоть и не спеша повел в родовую часовню для заключения брака.

Вейден.

Вейден волновался как мальчишка. Он знал, что их связь давно одобрена Создателем, о чем свидетельствовала татуировка на руке, но все равно волновался — вдруг Кати передумает или её уведут перед самой дверью? Когда Николас предложил свою кандидатуру на роль приемного отца, Вейдену стало чуток легче. Немного найдется тех, кто захочет перейти дорогу принцу. Но чувство страха сковывало сердце каменным обручем и отпустило только тогда, когда он увидел свою Кати в дверях часовни.

Сердце билось в такт её шагам. Принц вел Кати так медленно, что он чуть сам не кинулся навстречу, да император придержал.

Да! На свадьбе присутствовал сам император Цериус!

Наконец, Вейден спокойно вздохнул — Кати рядом. Он железными клещами вцепился в руку невесты. Вейден ничего не слышал и только на автомате повторял за жрецом слова клятвы. Он смотрел на Кати и на её руки — последнее произнесенное слово должно окрасить татуировку в яркий цвет. И вот оно — последнее слово служителя храма — отныне вы едины!

Кати ойкнула, Вейден слегка поморщился и облегченно вздохнул — брачная вязь вспыхнула золотом, обвила руки до самого плеча и остыла, превращаясь в черное кружево. Абсолютно одинаковое!

Вейден приник к губам невесты и все присутствующие дружно ахнули — новобрачных окутало сиянием! Боги благословили истинную пару!!! Так долго в империи не случалось такого! Гости в волнении перешептывались и каждый, не связанный узами брака, надеялся оказаться у алтаря в таком же сиянии.

Праздничный пир продолжался до рассвета. А на рассвете молодые выпустили в небо стаю белых птиц, как символ нерушимой любви и согласия.

Глава 37

— Я думал, это никогда не закончиться!