Исцеление наших самых глубоких ран. Холотропный сдвиг парадигмы

Использование подпитывающего телесного соприкосновения – очень действенный способ исцеления ранних эмоциональных травм. Тем не менее при нем требуется строгое следование этическим правилам. Перед сеансом мы должны объяснить пациентам обоснование этого метода и заручиться их одобрением на его использование. Ни при каких обстоятельствах этот подход не может быть применен на практике без предварительного согласия, недопустимо и любое давление ради того, чтобы добиться подобного разрешения. Ибо для многих людей, переживших сексуальное насилие, телесное соприкосновение – вопрос очень чувствительный и острый. Ведь очень часто именно те, кто нуждается в исцеляющем соприкосновении больше всего, испытывают наибольшее к нему отвращение. Иногда может пройти много времени, прежде чем у человека появится достаточное доверие по отношению к помощникам и к группе и он окажется способен принять этот метод и получить от него пользу.

Поддерживающее телесное соприкосновение должно использоваться исключительно ради удовлетворения потребностей дышащих, а не нужд сиделок или помощников. Под этим я подразумеваю не только сексуальные потребности либо потребность в близости, что, конечно, чаще всего приходит на ум. Не менее насущной может быть сильная потребность сиделки быть необходимым, любимым, ценимым или потребность неосуществленного материнства и другие, не столь крайние виды эмоциональных желаний и нужд. Мне вспоминается случай, произошедший на одном из наших семинаров в институте Эсален в Биг Суре (Калифорния) который мог бы послужить хорошим примером.

В начале нашего пятидневного семинара одна из участниц, женщина, пережившая менопаузу, поведала группе о том, как сильно она хотела иметь детей и как страдала из-за того, что этого не произошло. Посреди холотропного сеанса, в котором она была сиделкой у молодого мужчины, она внезапно притянула верхнюю часть туловища напарника к себе на колени и начала его качать и убаюкивать.

Но время, в которое это случилось, было весьма неподходящим, ибо, как открылось позже, во время совместной беседы участников, в то время ее напарник находился посреди переживания прошлой жизни, в котором он ощущал себя могучим воином-викингом, участвующим в военном походе. Он с большим чувством юмора описал, как вначале он пробовал переживать ее укачивание как движение ладьи на океане; однако когда к этому добавился убаюкивающий лепет, это лишило возможности продолжать и возвратило его к действительности.

Распознать, когда же дышащий возвращается на ранние стадии младенчества, обычно очень легко. При настоящей глубокой возрастной регрессии морщины на его лице начинают исчезать, и индивид на самом деле может выглядеть и вести себя, как младенец. Это выражается в разнообразных позах и жестах, характерных для младенцев, а также в повышенном слюноотделении и сосательных движениях. В иных случаях уместность применения телесного соприкосновения с очевидностью вытекает из хода переживания, к примеру, когда дышащий, только что завершив повторное проживание биологического рождения, выглядит покинутым и одиноким. Но материнские потребности женщины с эсаленского семинара были настолько сильны, что они полностью возобладали, сделав ее неспособной объективно оценивать положение и действовать соответствующим образом.

Использование подпитывающего соприкосновения тел в холотропных состояниях для излечения травм, вызванных заброшенностью, отверженностью и лишением эмоционального взаимодействия было развито двумя лондонскими психоаналитиками Полин Маккририк и Джойсом Мартином; они использовали этот метод со своими пациентами с применением ЛСД под названием терапия слияния. Во время сеансов их клиенты проводили по несколько часов в глубокой возрастной регрессии, лежа на кушетке укрытые одеялом, в то время как Джойс или Полин лежали с ними рядом, держа их в тесных объятиях, как делала бы хорошая мать, чтобы утешить своего ребенка (Martin, 1965; Martin, 1966).

Их революционный подход решительно разделил сообщество ЛСД-терапевтов на две противоборствующие половины. Некоторые из врачей поняли, что это очень мощный и логичный способ излечивать «травмы недеянием», эмоциональные затруднения, вызванные лишением эмоционального общения и недостатком материнской ласки. Другие же были напуганы этой радикальной «аналитической терапией», они боялись, что столь тесное телесное соприкосновение между врачом и пациентом в необычном состоянии сознания принесет необратимый вред от отношений переноса и контрпереноса.