ИСЦЕЛЕНИЕ ОГНЕМ

Скрывшись в своих апартаментах под толстым слоем фортификационного железобетона, там, где его не мог видеть никто, кроме фанатично преданных эсесовцев охраны и этой набитой дуры Евы Браун, Гитлер дал волю бессильной ярости. Сегодня он вполне официально признал перед верхушкой германского военного командования, что был вынужден подчиниться чужой злой воле, пойти на поводу у злейшего врага, почти что капитулировать. Фюрер германской нации чувствовал себя униженным, почти что изнасилованным.

- Проклятые русские! - заорал Гитлер, воздевая костлявые кулаки к бетонному потолку. - Если бы их не существовало на свете, то все было бы просто прекрасно! Все было бы так, как нужно, как должно быть в идеально устроенном мире. И честные немцы могли бы жить и процветать, а остальным народам не оставалось бы ничего другого, кроме как принимать от нас милости и наказания, потому что они признавали бы наше превосходство. Но русские способны сломать любые, даже самые тщательно разработанные планы! Эти непредсказуемые азиатские дикари все делают по-своему, не так, как европейцы, и почему-то у них всегда получается достигнуть самых невероятных и невозможных целей. Они ведут себя так, словно за ними стоит та самая Высшая Сила, которая управляет всем миром. И это не переломить и не изменить. Пока эта проклятая нация существуют на свете, так и будет. Если б можно было покончить с этими русскими раз и навсегда! Так я и намеревался сделать. План «Ост»: четверть русского населения онемечить, а оставшиеся три четверти, имеющие в своих жилах нечистую азиатскую и еврейскую кровь, уничтожить. Я думал, что у меня был шанс достигнуть этой благородной цели. Но, как ни больно в этом признаваться, это была всего лишь иллюзия. Тогда я совсем не предполагал, что окажусь в положении крысы, загнанной в лабиринт и получающей от экспериментатора электрические разряды каждый раз, когда она совершает ошибку. Теперь уже ничего не изменить - я в западне, в чертовой западне, и что бы я ни предпринимал, положение будет становиться только хуже! Ненавижу... ненавижу русских! Ненавижу герра Сергия, ненавижу Кремлевского Горца, ненавижу своих тупоголовых генералов, которые способны только на то, чтобы валить на меня все свои ошибки! Ненавижу всех, кто помешал мне достичь истинного величия. Ненавижу, ненавижу, ненавижу!!!

В приступе ярости Гитлер упал на пол и принялся кататься по толстому персидскому ковру, колотя по нему кулаками и выгибаясь будто эпилептик. Впрочем, запал злобы быстро иссяк, после чего фюрер германской нации поднялся на ноги, налил в высокий стакан ледяной родниковой воды, и крупными глотками выпил. После этого он снова ощутил себя почти нормальным человеком, будто с ним только что ничего не происходило.

Поставив стакан на столик рядом с графином, величайший злодей двадцатого века принялся размышлять уже на холодную голову.

«С каким удовольствием я бы отдал приказ истребить под корень все неарийское население оккупированных территорий, в первую очередь русских и евреев! Если бы это могло сойти мне с рук, я бы ничуть не сомневался, и обязательно сделал бы это. Но реальность такова, что в таком случае краткий миг торжества быстро обернется для меня позорной смертью в этом бункере или где-нибудь еще. Да, так и будет, если я реализую свои душевные порывы. Герр Серегин - совсем не тот человек, который станет церемониться со мной. Его тотальная акция возмездия будет страшна и молниеносна... Я не знаю, будет это удар тем испепеляющим оружием, которое он применил в Вилен-штад-те и Лемберге, или в пространстве раскроется дыра, выпуская зловещую фигуру воина с обнаженным огненным мечом. Один взмах сияющего лезвия - и голова моя слетит с плеч, после чего чужая крепкая рука поднимет ее за волосы, чтобы унести с собой, а мои «соратники» найдут безголовое тело своего фюрера, лежащее в луже крови, пропитавшей ковер. Второй вариант более вероятен, я это чувствую.