ИСЦЕЛЕНИЕ ОГНЕМ

- Сейчас мы видим, что полумер, принятых на октябрьском Пленуме шестьдесят четвертого года, оказалось совершенно недостаточно, и если мы с вами, нынешний руководящий состав партии, не изменим существующее положение, то войдем в историю как предтечи разрушителей советского строя и могильщики коммунистической идеи. Некоторые из тех людей сейчас уже находятся среди нас, сидят в этом зале и вертят головами, пытаясь понять, что происходит. Это так называемое молодое поколение карьеристов-оппортунистов, которых и перерожденцами-то назвать нельзя, потому что они изначально не имели никаких убеждений, а только стремились занять место повыше да потеплее...

После этих слов самые слабонервные из «карьеристов-оппортунистов» принялись вскакивать с мест и проталкиваться к выходу... за которым их уже ждали специально подобранные сотрудники в штатском из богоугодной организации, подчиненной товарищу Семичастному. Деятели, что пытались сбежать с Пленума, априори признали свою вину.

- Бегите, бегите! - под свист и оскорбительные выкрики из зала напутствовал спасающихся бегством оппозиционеров Ильич Второй. - От себя еще никто не убежал. И помните, что обратного пути не будет!

Что эта сцена мне такое напомнила? А, вспомнил! Разгон Учредительного Собрания, когда вот так же, через портал, прижимая к себе баулы с бутербродами, на необитаемый остров Каменного века спасались бегством депутаты правоэсеровкой и меньшевистской фракций, а Владимир Ильич Ульянов-Ленин со товарищи улюлюкали им в спины из императорской ложи.

Насладившись произведенным эффектом, товарищ Брежнев взял быка за рога, то есть поставил на голосование вопрос об утверждении своего доклада съезду, дополнительно включив в него пункт о необходимости примирения с китайской коммунистической партией. Мол, после смерти Мао сейчас для этого самое время, а Чжоу Эньлай - это надежный вполне проверенный товарищ, с которым возможно найти общий язык. Среди тех, кто не убежал из зала, реакция на это предложение была стопроцентно положительной. А все потому, что члены и кандидаты в члены ЦК видели, что Политбюро, сидящее на сцене прямо напротив, ведет себя спокойно и не выражает никаких протестных или удивленных эмоций. Такое могло быть только в том случае, если данный доклад являлся проявлением коллективной воли большинства, а не инициативой одного лишь Генерального секретаря Л.И. Брежнева. Да и сам дорогой Леонид Ильич виделся участникам этого партийного толковища глыбой-человечищем, настоящим лидером, сумевшим вывести Страну Советов из болота хру-щевщины на магистральный путь социалистического развития. И вот случился еще один поворот, и снова в правильном направлении.

Следом за Генеральным секретарем на трибуну поднялся какой-то весь сморщенный и помятый товарищ Косыгин и по бумажке отбарабанил основные тезисы своего доклада. Это и понятно: ничего фундаментально за истекшие полтора месяца в экономике Советского Союза не произошло, и не могло произойти ничего нового и неожиданного, поэтому основная часть доклада предсовмина съезду осталась без изменений. Но потом опять случилась неожиданность. Сделав над собой усилие, Косыгин сообщил Пленуму, что если перейти от рублевых показателей к натуральным, то картина получается не такой благостной, как следует из первой части доклада. По многим видам продукции наблюдается застой производства, а по отдельным показателям даже падение, что говорит о том, что в советской экономике завелось такое буржуазное явление как инфляция, то есть раздувание цен. Поскольку в Советском Союзе цены устанавливаются директивно, то ради выполнения и даже перевыполнения в принципе невыполнимых планов дешевый ассортимент всеми правдами и неправдами вымывается из производства дорогим, что бьет по кошельку советских граждан.