Исцеление сердца

Ольга повернула Бренну на бок, чтобы помассировать ей спину, стараясь не причинить боли и одновременно вытолкнуть кровь из легких. Несмотря на то, что Бренна застонала во сне, ее дыхание стало более ровным, и Ольга оставила ее так, лежа на боку. Она подошла к Вали и положила руку на его руку.

От него сильно пахло дымом. Не осознавая ее близости и ее прикосновения, он спросил:

— Почему она не просыпается?

Ольга вспомнила, когда он последний раз задавал ей этот вопрос: когда Бренна упала в обморок и слетела с лошади. Но тогда причина была радостной. Его семя укоренилось в ней.

И вот, младенец, выросший из того семени, поднялся в воздух, как дым и дух, и Бренна лежала слабая и бледная, как пепел.

— Этот сон помогает ей выздороветь, Вали. Хорошо, что она не просыпается, пока не станет достаточно сильной, чтобы перенести свою потерю.

— Нашу потерю.

Ольга не стала спорить. Он не мог понять, насколько больше потеря Бренны, чем его собственная. Она просто сжала его предплечье, и когда он прошел мимо нее и сел у постели жены. А потом просто собрала использованные полоски ткани, которыми перевязывала раны и впитывала кровь, и оставила Вали и его любимую в покое.

— oOo~

Когда Ольга поздно вечером спустилась по задней лестнице, решив проведать Бренну, Леиф вышел из тени и встретил ее у подножия. Он обхватил рукой ее за плечо и притянул к себе.

— Я скучал по тебе сегодня.

За исключением времени, когда Вали захотел остаться с женой один, Ольга провела почти весь день с Бренной. Она не хотела, чтобы ее друг проснулась в одиночестве, и когда Вали был там, ее присутствие, казалось, и ему давало утешение. Но ночью, когда он захотел раздеться и лечь на кровать к Бренне, Ольга их оставила.

Она устала и была грустна, но Леиф заставил ее кровь забурлить, и Ольга почувствовала, что краснеет.

— Я думаю, она исцеляется. Ее дыхание сегодня мягче.

Он шагнул вперед, осторожно прижимая ее к стене.

— Это замечательно. Потерять ее — это было бы слишком.

И не только для Вали. Их союз объединил замок, как большая легенда, частью которой они все стали.

Когда Леиф наклонил голову, Ольга положила руки ему на грудь и удержала.

— Леиф, мне кажется…

Он нахмурился.

— Ты сожалеешь о том, что мы сделали?

Она оставила его спать в своей постели до рассвета тем утром. Его рука так удобно лежала на ней, а тело так уютно прижималось к ее телу, что ей стало жалко будить его.

Никогда еще она так не жалела, что приходится вставать рано.

— Нет. Ни разу. То, что мы сделали, для меня много значит, и я надеюсь, что это еще не все. Но я думаю… возможно, сейчас не время. Не время показывать всем… перемены между нами.

— Ты сказала, что замку нужно что-то хорошее.

— Исцеление, конечно. Мы принесли его в этот дом, и это хорошо — не только для нас. Но скорбь должна пройти. Когда пройдет горе, настанет время поделиться нашей радостью.

Они были одни на лестнице, и, быстро оглядевшись, Леиф наклонил голову и прижал губы к ее шее. Ольга почти молча застонала и положила руку ему на голову.

— Тогда я приду к тебе незаметно. Ночью, — пробормотал он, щекоча ее кожу своим дыханием и бородой.

— Jah. Oh, jah.

Леиф отступил назад с улыбкой и поднес ее руку к губам.

— Не запирай сегодня дверь.

Потом он повернулся и оставил ее, а Ольга застыла на ступеньке, чувствуя, что дрожит.

Глава 6

Вали взревел и смахнул со стола на каменный пол чашки и свечи в подсвечниках. Вскочив со стула, он опрокинул и его на пол.

— Я устал от этих разговоров! Я хочу пойти на юг! Иван должен заплатить!

Они не ожидали нападения принца Ивана. Его владения были бедны и слабы, налетчики были намного сильнее. Они сосредоточили свои силы на севере, там, где правил Тумас, у которого была хорошо вооруженная армия и богатые земли, и который враждовал с Владимиром, но они не ожидали неприятностей зимой. Сидя в заметенном снегом замке они думали о зиме, как о главной беде. Постоянно патрулируя северные границы, они думали — и все еще ждали — что, когда погода станет чуть мягче, Тумас отправит к ним большое войско.

Они почти забыли об Иване. Тот послал совсем небольшую группу лазутчиков — и они принесли им смерть.

И теперь деревня была разрушена, погибло почти все поголовье скота, и они потеряли нескольких хороших людей, как из своего отряда, так и из деревенских.

Для Вали, однако, это дело было гораздо более личным. Его жена, правда, пришла в себя, но была сильно ранена и страдала, а его ребенок погиб. Леиф очень беспокоился, что его друг поедет к Ивану в одиночку, если это совещание не закончится решением, которое его устроит.

Но эта идея была безумием.

Леиф спокойно поднялся из-за стола.