Читаем Исцеление Вечностью полностью

— Да я бы хоть сейчас и кем угодно — Юпитером, Зевсом, Гермесом! — забывшись, воскликнул всадник и, переходя на шепот, развел руками. — Но я действительно, христианин, хотя, как ты верно заметил, во мне осталось еще немало языческого… И, как христианин, не имею право давать клятвы…

Грифон внимательно дослушал его до конца и вдруг удовлетворенно кивнул:

— А вот это меня как раз и убеждает! Я насмотрелся на христиан, и точно знаю: кто-кто, а они не обманут.

— Значит, договорились?

— Договорились!

— Тогда мы совсем скоро отомстим, и ты получишь свободу!

— И что я для этого должен сделать?

— Самую малость. Вызнать у Клодия с Альбином маршрут, по которому они собираются ехать в Аравии, сделать точный чертеж и передать его мне. Я буду стоять здесь. Незаметно. Всегда…

— И это все? — удивился Грифон.

— Да, — кивнул ему всадник. — А остальное я беру на себя!

3

Рано утром раздался громкий нетерпеливый стук. Так однажды стучала в дверь Александра табуреткой Вера.

— Вера, тебе чего? — крикнул спросонья он и вдруг, вспомнив все, потер ладонью лоб. — Ничего не понимаю…

Стук повторился.

Александр по давней армейской привычке мгновенно оделся и выскочил в коридор.

Туда уже подтягивались: Лена с Псалтирью в руке, сонная Гульфия и сильно побледневшая за ночь Лидия.

— Это, наверное, уже наши с Верочкой подруги! — сразу предупредила она и, открыв дверь, в испуге отпрянула.

На пороге стоял… отец Лев.

В заляпанном грязью подряснике, с сумкой и кадилом в руке.

— Вот, простите, так торопился, что не стал ждать автобус и прямо сюда из храма пешком. А везде — лужи! — извинился он и, сообщив Александру: «А воскресную-то школу приняли!», уже громко спросил: — Где тут у вас можно разжечь уголь для литии?

— Да прямо в большой комнате, где и будем молиться о новопреставленной! — наперебой ответили Александр с Леной.

— А можно и на кухне! — подсказал невесть откуда появившийся Сергий. — Я помогу!

— Как! И дома еще панихида? Не многовато ли? — поморщилась сестра Веры.

— Многовато?! — оборвал ее отец Лев. — Да раньше, когда люди знали, как нужны усопшим наши молитвы, они денно и нощно о них молились! Милостыни раздавали! Добрые дела творили! По всем монастырям сорокоусты заказывали! Чтоб целых сорок дней молились!

— А почему это именно сорок дней? — насмешливо осведомилась сестра Веры. — А, скажем, не пятьдесят или сто?

Отец Лев оглядел ее с ног до головы, сразу сообразил, кто перед ним и, видя, что все его объяснения будут бесполезны, сказал, как отрезал:

— Вот помрете — сами все поймете! Причем, особенно именно на сороковой день!

И странное дело: такая резкость сразу подействовала на сестру Веры. Она безропотно отстранилась, пропуская вошедшего, и когда тот — не разуваясь! — прошел в комнату, где стоял гроб, шепнула Александру:

— Кто это?..

— Священник, отец Лев, — охотно объяснил тот.

— Прокурор в рясе! — поджала губы сестра Веры.

— Да вы не беспокойтесь, — принялся успокаивать ее Александр. — Панихида будет только в храме. А сейчас лития — это всего пять-десять минут! Вы только постоите со свечой в руке…

— Я? Со свечой?! Да вы в своем уме? Что подумают обо мне подруги?!!

— Да вы не о себе, вы о сестре сейчас больше думайте! — услышав эти слова, бросил на ходу проходивший из кухни в большую комнату отец Лев. И сестра Веры, сразу сникнув, снова покорно отошла в сторону — тем более, что ей уже нужно было встречать начавших приходить подруг.

Священник вошел в большую комнату, подошел к гробу, долго смотрел на лицо Веры и, наконец, несвойственным для него тихим голосом мягко сказал:

— Вот я, наконец, и выполнил свое обещание, Вера! Пришел. Прости, что так поздно. Прости, если можешь…

И во весь голос, так, что вздрогнули стены, подал первый возглас, ответом на который было пение всех тех, кто знал, что нужно петь.

Подпевая им, Александр оглянулся и неожиданно увидел такую картину: позади стояло не меньше пяти женщин-мусульманок. Каждая из них держала в руке зажженную свечу. И только сестра Веры стояла рядом с ними с опущенными руками…

Лития, как и обещал ей Александр, длилась не больше десяти минут.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Адам и Эвелин
Адам и Эвелин

В романе, проникнутом вечными символами и аллюзиями, один из виднейших писателей современной Германии рассказывает историю падения Берлинской стены, как историю… грехопадения.Портной Адам, застигнутый женой врасплох со своей заказчицей, вынужденно следует за обманутой супругой на Запад и отважно пересекает еще не поднятый «железный занавес». Однако за границей свободолюбивый Адам не приживается — там ему все кажется ненастоящим, иллюзорным, ярмарочно-шутовским…В проникнутом вечными символами романе один из виднейших писателей современной Германии рассказывает историю падения Берлинской стены как историю… грехопадения.Эта изысканно написанная история читается легко и быстро, несмотря на то что в ней множество тем и мотивов. «Адам и Эвелин» можно назвать безукоризненным романом.«Зюддойче цайтунг»

Инго Шульце

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза