Исцеление Вечностью

            В этом не было ничего нового для хорошо знавшего раба Альбина. Он столько раз уже задавал этот вопрос и получал тот же ответ.

            Только на этот раз слово «совесть» было сказано таким тоном, словно Грифон уже ненавидел ее…

9

            Утром Александр проснулся не выспавшийся и совершенно разбитый.

            Причин тому было несколько.

            Сначала вечером, не давая ему уснуть, Вера долго говорила по телефону, судя по долетавшему имени, с Гульфией. Потом, после этого, всю ночь через стенку слышался ее сильный надрывный кашель. К тому же несколько раз, словно нарочно выбирая моменты, когда он начинал засыпать, в комнату пытался пробраться рыжий кот. К счастью, Александр предусмотрительно приставил к двери кресло, и все его старания оказались безуспешны.

            Только под утро он уснул, наконец, крепким, сытным сном, но почти тут же щелкнул дверной замок, и в коридоре, а затем на кухне раздался громкий женский голос, зовущий Веру.

            Это пришла Гульфия, худенькая, смуглая женщина с большими печальными глазами.

            Александр, выйдя из своей комнаты, вежливо поздоровался с ней, услышал такой же учтивый ответ и увидел на кухонном столе банку сгущенки, пряники, сыр, копченую скумбрию, ветчину, грецкие орехи и большие зеленые яблоки.

            - Вот! Выполнила заказ вашей хозяйки! – показывая на них, скромно сказала Гульфия.

            - Спасибо! – обрадовался Александр и услышал в ответ уже не вежливое, а искренне-радостное:

            - Это вам спасибо! А то все ей «ничего не нужно» или в лучшем случае, какую-нибудь кашку. А так хоть не зря сегодня приходила. Да и Верочка, смотрю, с вашим появлением ожила. Вон, какая умница и красавица сразу стала!

            Она улыбнулась Александру, как старому знакомому – видно, Вера успела вчера рассказать ей о нем только хорошее - и ушла.

            - Ну зачем ты так? – оставшись наедине с Верой, накинулся на нее Александр. - Тебе же нельзя много разговаривать. С бронхитом не шутят! Хочешь, чтобы в воспаление легких перерос?

            - Да нет, ничего… - усталым голосом ответила Вера и виновато посмотрела на Александра: - Прости, я своим кашлем, наверное, тебе всю ночь не давала спать? - и в ответ на его недоуменный взгляд, объяснила: - Слышала, как ты на нашем скрипучем диване ворочался.

            - А-а, вот оно что! – понял Александр и решил успокоить безнадежно больного человека святой, как иногда называют ее, ложью. – Да нет, - сказал он, - просто в голову все эти римляне-эллины лезли. Книгу ведь срочно сократить надо. А это – как по-живому резать!

            - Ничего, зато после газеты она выйдет на широкий простор! – успокоила его Вера.

            - Дай-то Бог! – мечтательно проговорил Александр и, глядя на ее любимые продукты, нетерпеливо потер ладони: - Ну что, позавтракаем?

            - А утреннее правило? – с недоумением глядя на Александра, напомнила Вера. – Ты же говорил, его следует читать до еды!

            - Ах, да – совсем забыл!.. – смущенно пробормотал тот. – Ну что, тогда пошли ко мне?

            Вера с радостью согласилась.

            Они вошли в его комнату, и Александр - по-монастырски - быстро и монотонно прочитал все положенные утренние молитвы.

            - А почему ты их так читаешь? – спросила Вера, когда они вернулись на кухню, и Александр принялся разжигать газ и ставить чайник.

            - Как это? – не понял он.

            - Ну, без выражения, что ли. Говоря словами классика – как пономарь!

            - А я пономарь и есть! – засмеялся Александр и уже серьезно, нарезая сыр, хлеб, рыбу, принялся объяснять: - Видишь ли, после того, как я первый раз читал братии в храме, вкладывая чуть ли не в каждое слово побольше чувства, выделяя то, что считал главным, и слегка подвывая, один монах подошел ко мне и спросил: «А почему ты молился сейчас место меня?»

            «Как это?» - вот так же, словно ты сейчас меня, не понял его я.

            И тот ответил:

            «Да мне просто уже места для своих чувств не осталось!»

            - С тех пор я и стал читать молитвы, не вкладывая эмоции в свой голос. Стараясь только строжайше соблюдать все ударения – ведь это может изменить весь смысл - и тщательно выговаривать каждое слово.

            Александр посмотрел на Веру – правильно ли та поняла его – и на всякий случай уточнил:

            - Я не слишком громко читал?

            - Нет, а что? – удивилась она.

            - Да просто, если вдруг разойдусь, то давай знать. А то меня ведь настоятель учил читать в огромном реставрируемом храме при звуке одного а то и двух отбойных молотков. Представляешь, какой грохот шел? А ты читай. Да чтоб каждому из молящихся все было слышно и понятно! И попробуй только не выполнить его указания!.. Вмиг вылетишь из монастыря!

            - Строго, смотрю, он тебя там держал! – покачала головой Вера.

            - За что я ему до конца жизни буду благодарен!

            - А значит, и я теперь тоже! – добавила Вера и спросила: - А что означает эта молитва - «Святы̀й Бо̀же, Святы̀й Крѐпкий, Святы̀й Безсмѐртный, помѝлуй нас»?

            - О! У нее очень интересная и поучительная история! – охотно ответил Александр. – Рассказать?