Читаем Исцеление Вечностью полностью

            - Хорошо. Действуй! – отрывисто, точно отдавая распоряжения центуриону перед боем, сказал он. - Бери на помощь сколько угодно самых лучших моих людей, не жалей золота! Не скупись на самые щедрые обещания! Провинциалу можешь посулить римское гражданство, всаднику – возведение в сенаторское звание. Делай, что хочешь – но чтобы эти книги – и особенно эта, как ее…

            - «Апокалипсис»!

            - Именно! Были уничтожены! Все, до единого экземпляра!..

5

            Скрежет тормозов мгновенно вернул Александра из начала далекого второго века в самый конец второго тысячелетия.

            Он стоял посередине дороги. За спиной был железнодорожный вокзал, украшенный крупной надписью «Желтый Берег». Перед ним – трамвайная остановка, которая, как было помечено в составленной отцом Игорем записке-шпаргалке, вела к храму.

            - Тебе что, жить надоело? – как всегда в таких случаях прокричал, высовываясь из окна машины, большеносый с пышными черными усами водитель.

            - Простите! - виновато прижал ладонь к груди Александр. – Задумался…

            - Думать надо, а не задумываться! – уже не так гневно посоветовал водитель и, быстро набирая скорость, помчался дальше.

            Александр с облегчением, что все так хорошо обошлось, выдохнул, сел в ранний трамвай и поехал под будившие город звонки, продолжая думать над романом. Не так-то просто было делать из него даже не журнальный, а газетный вариант, безжалостно выбрасывая эпизоды, а то и целые главы… Ну, и словно осенняя листва с деревьев, осыпалась с него вся краса – колоритные античные названия  и детали, подробные описания городов и людей давно минувших веков… Так он доехал до большого храма, огороженного спереди железным и по краям деревянным – забором.

            Здесь было еще пустынно. Только в глубине церковного двора, где стоял небольшой деревянный домик, юноша лет пятнадцати старательно поливал из лейки на клумбе цветы. Иногда он останавливался и прямо руками, как маленькими граблями, разрыхлял под ними землю.

            - Приехал? Ждем, ждем! – не прекращая работу, приветливо закивал он.

            Александр удивленно оглянулся – нет ли позади кого? Но там никого не было. И тогда он с недоумением посмотрел на юношу и спросил:

            - А ты откуда знаешь, что я должен приехать?

            Тот немного помялся и, словно соображая, как правильнее ответить незнакомцу, не сразу сказал:

            - Так ведь все знают. Ты же новый редактор?

            - Да, - ответил Александр, замечая какое-то несоответствие в возрасте юноши, выражении его глаз и то, как он немного с трудом выговаривал каждое слово. Было такое ощущение, что он словно остановился в своем умственном развитии лет в восемь-девять.

            «Переболел, наверное, чем-нибудь в детстве, вот его, как убогого, при храме и приютили!» - решил Александр, с сочувствием посмотрев на него.

            А тот не унимался.

            - А ты что здесь будешь делать?

            - Газету. И еще книгу писать!

            - И про меня напишешь?

            - Нет, - улыбнулся Александр. – Я пишу про то, что было без малого две тысячи лет назад!

            - У-у как давно! – разочарованно протянул юноша и вдруг быстро спросил: - А у тебя денежки нет?

            - Есть, - вспомнив, что у него осталось десять рублей, кивнул Александр и, решив, что без еды и ночлега его тут все равно не оставят, протянул их юноше.

            - Вот спасибо! – обрадовался тот, принимая деньги рукой, под давно не стриженными ногтями которой скопилось немало грязи, и неожиданно с чувством сказал: - Пошли тебе за это Господь сто рублей!

            Александр, у которого на душе вдруг стало тепло от этого, с благодарностью посмотрел на юношу. Тот с улыбкой наклонив голову и как-то загадочно поглядывая на него, продолжил поливать крупные яркие цветы…

            Захотелось молиться и думать о красоте и Вечности…

            Эту гармонию внезапно нарушил необычайно громкий – словно гром с неба - голос:

            - Как, ты опять здесь?! Я же сказал тебе, чтобы ноги твоей больше тут не было!!!

            Александр повернулся на голос: он принадлежал коренастому мужчине с обветренным грубоватым лицом, быстрыми шагами приближавшемуся к домику.

            Юноша, увидев его, испуганно бросив лейку, сорвался с места и юркнул в узкую щель деревянного забора.

            - Ох, уж мне этот вредитель… - проводил его хмурым взглядом мужчина и в упор посмотрел на Александра: - А вы кто такой? Что-то я вас тут раньше не видел!

            Александр назвал себя, и выражение лица мужчины сменилось на приветливое:

            - А-а, понятно, наслышан! Вам надо подождать отца Игоря. Он обычно рано приходит!

            Мужчина осмотрелся по сторонам цепким хозяйственным взглядом и, нахмурившись, скрылся в дверном проеме недостроенного здания.

            Тут же в щели забора показалась голова юноши. А вскоре появился и он сам. Как ни в чем не бывало, он снова взял лейку и продолжил поливать цветы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иван Грозный
Иван Грозный

В знаменитой исторической трилогии известного русского писателя Валентина Ивановича Костылева (1884–1950) изображается государственная деятельность Грозного царя, освещенная идеей борьбы за единую Русь, за централизованное государство, за укрепление международного положения России.В нелегкое время выпало царствовать царю Ивану Васильевичу. В нелегкое время расцвела любовь пушкаря Андрея Чохова и красавицы Ольги. В нелегкое время жил весь русский народ, терзаемый внутренними смутами и войнами то на восточных, то на западных рубежах.Люто искоренял царь крамолу, карая виноватых, а порой задевая невиновных. С боями завоевывала себе Русь место среди других племен и народов. Грозными твердынями встали на берегах Балтики русские крепости, пали Казанское и Астраханское ханства, потеснились немецкие рыцари, и прислушались к голосу русского царя страны Европы и Азии.Содержание:Москва в походеМореНевская твердыня

Валентин Иванович Костылев

Историческая проза
О, юность моя!
О, юность моя!

Поэт Илья Сельвинский впервые выступает с крупным автобиографическим произведением. «О, юность моя!» — роман во многом автобиографический, речь в нем идет о событиях, относящихся к первым годам советской власти на юге России.Центральный герой романа — человек со сложным душевным миром, еще не вполне четко представляющий себе свое будущее и будущее своей страны. Его характер только еще складывается, формируется, причем в обстановке далеко не легкой и не простой. Но он — не один. Его окружает молодежь тех лет — молодежь маленького южного городка, бурлящего противоречиями, характерными для тех исторически сложных дней.Роман И. Сельвинского эмоционален, написан рукой настоящего художника, язык его поэтичен и ярок.

Илья Львович Сельвинский

Проза / Историческая проза / Советская классическая проза