Исцели меня

Я еще минут десять сидела, внимательно наблюдая за ней. Но ее зеленые вдумчивые глаза быстро бегали по строчкам книги, и она тонкими пальцами перелистывала страницу за страницей, полностью игнорируя меня, словно я пустое место.

Я разочарованно встала и медленно пошла к выходу в надежде, что она окликнет меня и скажет еще что-нибудь. Но сплошная тишина окружает меня, я обернулась и увидела тусклый свет, в котором еле виден силуэт женщины в черном.

– Прощайте, странная женщина… и спасибо.

Теперь я знала, куда ехать. Мир перевернулся, меняя все мое сознание, которое было искажено и извращенно орденом, теперь я чувствовала себя младенцем, желающим познать жизнь заново. И чтобы начать с чистого листа, я должна попросить прощения у Максима. Он так жаждал понять мой мир, разобраться в нем, чтобы уберечь меня, а я так жестоко его оттолкнула от себя. Сейчас я не надеюсь на его снисходительность, но для своего внутреннего умиротворения я хочу попросить у него прощения.

Я оставила машину около парка. Ступив на вымощенную красными кирпичиками тропинку, я вспомнила, как в первый раз Максим привел меня сюда. Это было самое первое мое свидание в жизни, тогда, прорываясь сквозь страх, смущение, я ловила на себе его радостный и любящий взгляд.

Я подходила все ближе к его редакции, от волнения желудок спазмировался в большой ком. Я встала около широкого дерева, чтобы перевести дух и собраться с мыслями.

«Я должна подобрать нужные слова или много слов для того, чтобы объяснить, зачем я здесь», – препираясь со своей решительностью, я уговариваю сделать первый шаг к нему.

Дрожа от волнения, я посмотрела в сторону стеклянного офисного здания, где, возможно, он сейчас работает, и обратила внимание, что его синий «фольксваген» стоит около бара рядом с редакцией. Я делаю решительный шаг и вдруг вижу, как из дверей бара выходит Максим, держа за талию стройную длинноногую блондинку в красном платье. Увидев его, я почувствовала, что мое сердце замерло. Он просто прекрасен: строгий костюм и галстук придают ему мужественности. Он улыбается широкой белозубой улыбкой, наклоняясь к девушке, та ему что-то говорит на ухо и жадно цепляется за его пиджак длинными пальцами.

«Он счастлив», – мелькнуло у меня в голове, и я быстро прячусь за дерево. От увиденного меня затрясло. Вспоминая его теплые прикосновения, его ласковые речи и мягкие губы, я не могла сдержать слезы. Закрыв ладонью рот, чтобы не зарыдать вслух, я выглянула из-за массивного ствола дерева и продолжала смотреть. Он улыбается, прижимая ее к себе и страстно целует, запуская ей пальцы в волосы. Все это было мое, и я отказалась от него.

«Так тебе и надо, Настя. Смотри», – со злостью я сказала себе, задыхаясь от слез и обиды. Он посмотрел в мою сторону, я шмыгнула в убежище, чтобы он меня не заметил.

Прижимаясь лбом к твердой коре, я понимала, что только ствол дерева и мой страх отделяют меня от Максима. Но я не смела портить его счастье, поэтому прижималась все сильнее и сильнее к колючему дереву, вдыхая деревянный и приторно терпкий запах коры.

– Терпи, терпи… сейчас он уедет, – произносила я сквозь слезы и сжатые зубы. Я выглянула из убежища и увидела, что он сел с девушкой в такси. Моя сдержанность рухнула, и я зарыдала во весь голос, осознавая свою потерю.

– А-а-а-а, – плакала я, прикусывая дрожащую губу. Ноги стали ватными и бессильными я сползаю вниз, чувствуя, как неровная поверхность коры дерева больно впивается мне в лоб, сдирая кожу. Сев на землю, я прижимаю ладонь к кровоточащей ране и продолжаю плакать, из-за слез не видя ничего перед собой.

– Прости… – шепчу я, – я ни разу ни сказала, что очень, очень тебя люблю… прости… – продолжаю причитать я, захлебываясь солеными горькими слезами.

– Настя? – услышала я знакомый голос.

Вытирая слезы, я увидела, что Дима стоит передо мной, вместе с черноволосой красивой спутницей. Она недоумевающе смотрит на меня. Ошарашенный Дима кинулся мне на помощь.

– Настя, что… что ты тут делаешь? – с тревогой спросил он, помогая встать на ноги. – У тебя кровь, – засуетился он.

– Дима, это пустяки, – отмахиваюсь я, прижимая ладонь к теплой липкой ране.

Он обернулся к своей девушке, что-то маяча руками. Та заботливо открыла сумочку и подала ему белый платок.

– Вот, – заботливо он вложил под пальцы кусочек мягкой ткани, – Настя, ты не правильно его поняла, у него ничего с ней нет, – оправдывает он друга.

– Дима, не надо ничего объяснять, прошу, – шепнула я.

По лицу Димы было заметно, что он сильно психует и смотрит в сторону бара.

– Я не знаю, что между вами происходит. Но могу заверить, как его друг, что он сильно страдает, то, что ты видела, это все неправда, – нервно объясняет он, поглядывая на девушку, ища в ней поддержку. Она непонимающе пожала плечами.

– Дима, я тебя умоляю, не говори Максу, что видел меня. Пусть будет, как будет, – произнесла я, сдерживая слезы.

– Настя, так нельзя, – бережно взял он меня за руку, – надо, чтобы вы поговорили, он тебя искал, он тебя ждал. Сейчас он очень пьян, и я не смог его удержать от этой глупости. Вам обоим нужна помощь.