Исцели меня

– Я должна тебя вернуть, исправить свои ошибки, – твердо убеждаю себя и, набросив плед на плечи, отправляюсь в кабинет.

Я озадаченно читаю надписи на папках: отчет, предварительные договора, сметы, список допустимых поставщиков… и еще много подобной всячины.

– Как-то это все не похоже на журналистику, – произнесла я озабоченные мысли вслух. – Максим, теперь я не знаю тебя, – вздохнула я и посмотрела на стол.

Рядом с черным ноутбуком лежат пару черных шариковых ручек и больше ничего. Под столом стоит большая синяя коробка, меня разбирает любопытство, и я наклонилась, чтобы ее открыть. Но при одном прикосновении меня пронизывает жгучая боль, похожая на удар тока. Я кричу от боли, стараясь отползти от нее дальше. Прижавшись щекой к холодной белой стене, я постепенно прихожу в себя и смотрю на опрокинутую коробку-убийцу, из которой выпали цветные бумаги, похожие на конверты. Я больше не рискую дотрагиваться до нее и медленно поднимаюсь в кожаное кресло.

Выдвинув первый ящик стола, я отгибаю краешки бумаги и бегло смотрю на всякие документы, договора и останавливаю взгляд на мятом потрепанном листе, узнав на нем свой почерк. Неуверенно взяв лист, я начинаю читать, легко пробегая по строчкам: «…Я прошу меня забыть, а наши отношения – это нелепая ошибка. Пойми, я незаметная тень в этом мире, и никто и никогда не должен был меня увидеть и уж тем более полюбить.… Не ищи меня, судьба не даст нам второго шанса, просто живи, как жил до встречи со мной…»

– Как я могла? Какая же я дура, – простонала я, только сейчас с высоты всего пережитого осознав, что сделала ему очень больно и насколько глуп и бесполезен был мой поступок. – Все могло было быть иначе… – сжимаю я листок в руке.

Я вздрагиваю от глухого хлопка входной двери.

«Максим, – мелькнуло у меня в голове, и я выбежала из кабинета, абсолютно не зная, как он отреагирует на вторжение в его личную жизнь.

Дверь кабинета захлопывается за мной, и я чуть ли ни нос к носу встречаюсь с Максимом. Он, не отводя от меня внимательного взгляда, кладет клатч, белый пакет и ключи на полку. Его грустные глаза наполняются веселым блеском, и он прикрывает улыбку ладонью, осматривая меня снизу вверх.

– Отлично выглядишь, – произносит он, ухмыляясь.

Я посмотрела на себя и поняла, что забыла плед в кабинете. Сгорая от смущения, я одной рукой тяну футболку пониже к коленям, а во второй руке сжимаю письмо, пряча его за спину.

– Привет, – робко шепнула я, – я не нашла одежды и…

– Она на тебе даже лучше смотрится, чем на мне, пользуйся на здоровье, – произносит он, не скрывая своего восхищения. – Я хотел успеть до твоего пробуждения и закрыл дверь. Это ничего? – показывает он на дверь.

– Честно, я даже не заметила, – пожимаю плечами, чувствуя неловкость.

– Пустишь меня домой? – улыбается он, а я наивно ловлю его приветливое настроение. Между нами пробежала кошка, которая сразу начала ластиться в его ногах. – Вы уже познакомились?

– Относительно, – вяло отвечаю я, вспоминая выкрутасы этой проказницы, – она прикольная.

– Ах да, – опомнился он и достает из белого пакета небольшую красную коробочку и протягивает мне, – это тебе…

Стеснительно улыбаясь, я протянула руки, чтобы взять коробочку, а он тут же обратил внимание на листок, краешек которого торчал из моей зажатой ладони. Его ласковый взгляд становится подозрительно-внимательным, он убирает коробку на полку, а я тем временем быстро увожу руку за спину.

– Что у тебя там? – прищурив строгий взгляд, спрашивает он и тянется к моей руке.

– Макс, не надо, – шепчу я, зная, что мое письмо поднимет боль пережитых чувств, но он захватывает мою руку, вытягивая ее вперед, и грубо разжимает мои пальцы.

На дрожащей открытой ладони лежит смятый комок бумаги. Максим все дальше и дальше во взгляде и, не решаясь его взять, со злостью фыркнул:

– Это теперь твое…

Он обходит меня, вкладывая в каждое движение резкость и раздражение. Я остаюсь в коридоре одна со своим чувством вины. Сделав глубокий вдох, я запираю слезы на замок и, набравшись смелости, иду к нему.

Он снимает пиджак, кидая его на кровать, и ослабляет галстук. Я осторожно крадусь ближе.

– Максим, мы можем поговорить? – жалобно спрашиваю я и нерешительно кладу ладонь ему на плечо.

– Не сейчас, Настя, – рявкнул он, отдергивая руку, и вскользь пальцами ударил об катетер.

– А-а-а-а! – я закричала от разливающейся резкой, горячей боли, которая ломотой поднимается вверх до самого плеча. Макс обернулся и испуганным судорожным взглядом начинает осматривать меня.

– Настя, что? Что? – громко кричит он.

Я вытягиваю трясущуюся руку, закрывая глаза от нестерпимой боли.

– Сними его, пожалуйста, – скулю я, – катетер… сними…