Исцели меня

- Давай вставай, у нас на все пятнадцать, максимум двадцать минут.

- Я воль, мой фюрер, - негромко произношу я, при этом зевая и едва прикрывая затекшей ладонью рот.

- Ты бы лучше выучила ради приличия несколько фраз на том языке, на котором разговаривают вокруг. Уж за год – это явно не трудно сделать. Давай, София, - подгоняет меня, как только я встаю с дивана.

И весь путь до ванной тычет мне пальцами в поясницу. Следит за тем, как я умываюсь, как самая настоящая надзирательница. Хотя по факту Марта вовсе не злая.

- А напомни, куда я спешу?

- В оперу, - кидает мне в руки платье. - Сегодня там суперпопулярная ерунда, слет всех любителей оной самой.

- Ммм… то есть я оперофилка? Как давно?

- Ну уж год как точно, судя по имеющейся у СМИ информации, - спокойно произносит Марта, помогая натянуть на меня платье. - Ты же у нас леди. Мы вроде как обсуждали это ни один раз. Любительница живописи, архитектуры и всего прочего. Спину выпрями.

- Судя по всему, обсуждали мы это, когда я спала. Я не просила мне делать образ леди. Что это за бред вообще? Двадцать первый век на дворе. Почему я должна притворяться тем, кем я не являюсь? Одно дело важные вечера – это выход в свет, так надо. Но опера – это не модно. Надо быть ближе к людям, а не ходить… куда не надо. Кто туда вообще ходит?

- Вероятнее всего, любители оперы и те, кто притворяются, что им это нравится. Ты вторая категория.

- Так не пойдет. Я спала всего два часа после двадцатичасовых съемок. Завтра в шесть утра новые. Мне надо выспаться! Ты же знаешь, как важен сон, - громче, чем надо произношу я.

- Вернешься в часов десять, примешь расслабляющую ванну и ляжешь спать. В полпятого я тебя разбужу. Пять часов для сна тебе будет вполне достаточно.

- А почему в десять? Эта фигня так долго идет?!

- Ммм… понятия не имею, но вроде как да. Брошюра и билеты в машине, я не вникала. Давай на выход, надо еще по-быстрому сделать макияж и прическу.

* * *

Что-то я сомневаюсь, что леди надевают вот такие платья при посещении оперы. И вроде бы длина ниже колена, как бы все прикрыто, но платьишко-то в облипку и грудь… слишком выделяется. Разве в такие места надевают такие красивые вещи?

- Ложбинка у леди должна быть прикрыта, - тихо проговариваю я, поправляя распущенные, чуть зафиксированные лаком волосы.

- Что ты там бормочешь?

- Да вот не понимаю, зачем мне притворяться любительницей оперы? Ведь вкусы у людей меняются, можно сделать вид, что она мне резко разонравилась. Давай так? - смотрю на отражение Марты в зеркале, пытаясь найти там хоть чуточку сочувствия, но нет, понимаю, что все равно придется идти.

- Нет, София. Вся жизнь – это сплошное притворство, - уверенно бросает Марта, поправляя на мне бретели платья. - Прочувствуешь это уже завтра, когда увидишь, какие убогие купальники тебе придется надевать на съемку. И посмотри на все это с другой стороны, это просто лишний повод выйти в свет.

- Ну да, внимание к персоне.

- Именно.

- Кстати, не знаю почему ты на меня ругаешься, но я выучила несколько местных слов.

- Да неужели? - скептически интересуется Марта, поставив передо мной туфли умопомрачительной красоты. Правда, каблук великоват, хотелось бы немного от них отдохнуть. - Мерси не в счет.

- А я и не говорю мерси. Я другие слова знаю, например, ибу.

- Ибу? - брезгливо произносит Марта, кривя губы в усмешке.

- Ага. Это сова.

- Это все?

- Нет. Еще жумапель.

- Жумапель ибу?

- Нет, конечно, - смеюсь в голос, чуть похрюкивая, на что Марта качает головой. - Жумапель София, а жутем Сережу.

- Мда… твои ровесницы на досуге с нужными дядями дружбу водят, а ты жутемкаешь Сережу. Ну-ну. Поучилась бы у них.

- А зачем мне другие дяди, если у меня есть Сережа? - вполне серьезно интересуюсь я, надевая туфли. - Вот закончится через три месяца контракт, я вернусь в Россию и, возможно, все же зажутемкаюсь.

- Другие дяди тебе нужны, потому что ты на фиг не сдалась своему Сереже. Точнее, не своему. И мне до сих пор непонятно, как до тебя это не доходит. Отговорка «тебе надо подрасти», это всего лишь отговорка. Совершеннолетних девушек не отправляют подрасти, пойми ты уже. Прекрати витать в облаках и пока ты в самом прекрасном возрасте, нужно пользоваться этими благами. Я тебе могу накатать список достойных мужчин и помимо не твоего Сережи.

- Я знаю, что ты сейчас делаешь.

- Ты о чем?

- Специально наговариваешь на Сережу, просто для того, чтобы я продлила контракт. Вот и все.

- Мда… мозгов не дали, так хоть красота есть. Так, все, выпрями спину, бестолочь.

- Не называй меня так.

- А ты не тупи на ровном месте, тогда и называть так не буду. На выход, София. Мы и так опаздываем.

- А там поспать можно?

- На съемках?

- На опере. Или в опере. Как правильно?

- Да какая разница. Ну а что касается поспать… если хочешь, чтобы тебя там кто-нибудь снял на камеру спящей, то да. Черный пиар – тоже пиар. А вообще нормальная такая надпись «София Алмазова заснула на любимой опере». Можешь спать, разрешаю.

- Ой, все.

- Вот именно, что все. Опаздывать – дурной тон. Внизу нас уже ждет машина.

- Нас? - с надеждой интересуюсь я. - Ты тоже со мной пойдешь?